Михаил Геннадьевич Лероев - Соня в зимнем лесу

В один из холодных январских дней, по соседству со сказкой, чудеса приключились…

Чудесам ведь всё равно – лето на дворе, зима ли – у них круглый год дела важные.

А началось всё с того, что Соня пред самым завтраком в заледенелое окошко выглянула. И ничего там не увидела, узоры одни.

- И как я теперь узнаю, как там мои снегири, может холодно им? Заболеют ещё, маленькие… - думала она над нетронутой тарелкой, - Интересно, а манную кашу они едят?

- Едят, - сказала кукушка.

- Ой… - удивилась Соня, - Часы говорящие, чего только взрослые не придумают.

- Часы-то не говорящие, - обиделась птичка, - Только я… Мы ведь, кукушки часовые, и не то умеем…

- И загадки отгадывать?

- Конечно, и загадывать – и разгадывать, всё как положено.

Но тут пришла бабушка, и кукушке ничего не оставалось делать, как вернуться в свой домик. Девочка восторженно смотрела на расписные ставенки – как это она раньше не замечала, что часы волшебные!

- Ну что, горюшко луковое, не даётся тебе каша? – улыбнулась бабушка.

Соня покачала головой.

- Ладно, иди одевайся, гулять пойдём.

На прогулке всё было как обычно, да только мысли о необыкновенных часах всё не давали девочке покоя. Казалось, вот-вот и снеговик заговорит с ней, и ворона, что на ветке рябины пристроилась, - как будто подмигивает.

А снегирей-то нет…

Соня погладила снеговика – снежный бок был холодным. «Наверное, этот снеговик не простой, а из мороженого». Вот и конфета у него вместо морковки!

Тут ворона вспорхнула с ветки – и села на непокрытую голову снеговика. Села и на Соню глядит - будто сказать хочет: девочка-девочка, а мы ведь с тобой знакомы!

И правда знакомы, обрадовалась Соня – ведь это та самая ворона из Волшебного леса, как она забыть-то могла!

- Ой, здравствуйте, госпожа ворона!

- Карр!

- Как ваше здоровье?

- Кр-каррр…

- А я вот в новый год простудилась, - пожаловалась девочка.

Ворона оглянулась куда-то в сторону леса – и снова к Соне, а большие тёмные вороньи глаза как-то загадочно подмигивают…

- Вы из леса? А как там друзья наши поживают?

Ворона ничего не ответила, только нахохлилась, крыльями развела – совсем как бабушка, когда о чашке разбитой сожалеет.

Потом взлетела – и уже на соседнем дереве сидит.

Ой, как было бы замечательно, вот так, за вороной в лес, посмотреть, чего там интересного. Но надо же разрешения спросить!

Обернулась Соня, но бабушки не увидела.

«Ничего, я ненадолго, только на минуточку, лес-то рядышком – и ворона хорошая, в обиду не даст».

Санки оставила, а сама за вороной. Соня к дереву, ворона на другое, Соня к нему, а ворона уже где-то далеко в чаще.

Долго ли, коротко, так они шли, а поняла Сонька, что уже и минуточка прошла, и намного больше… Бабушка волноваться будет? Но, если подумать, то ведь девочка она большая, старших слушается, может всё и обойдётся?

Решила она, что ничего страшного не произойдёт, главное, ворону не потерять. А та, как заправский экскурсовод, вдоль тропинки ведёт, чтобы в сугробы не завести.

Смотрит девочка – а между елей раскидистых домик стоит. Да не простой, а та самая избушка на курьих ножках, что из сказки!

Ворона – юрк в приоткрытую дверь.

«Ну вот, к Бабе Яге в гости пожаловала…»

И вспомнила она, что сама же лесную колдунью президентом и назначила. Вот, пора узнать, чего там нового в лесу сказочном за это время произошло.

Как там говорится? «Избушка-избушка…»

- Ой, это в сказке про Ивана-Царевича, - опомнилась Соня.

А избушка сама ей навстречу дверь и распахнула.

- Явилась, умница-раскрасавица! – беззубый старушечий рот расплылся в широкой улыбке, - А мы давно тебя тут поджидаем.

Увидела Соня, что стол ломится от пирогов да ватрушек, самовар пузатый пыхтит, Котофей Учёный за столом сидит, из блюдца чай ароматный попивает, леденцом закусывает. И ворона тут же, на подоконнике, крылышки чистит! Мол, я не я, винить не меня, привела – и забыла.

А раньше, помнится, говорящая была, самая что ни на есть учёная!

- Обет молчания у неё, - объяснила Яга, догадавшись, о чём Соня думает. – Всё у нас нынче не