Ульф Старк - Черная скрипочка

Ульф Старк Чёрная скрипочка

Моя сестрёнка Сара уже давно не вставала с кровати. Я просидел с ней весь день. Сначала мы складывали пазл, но она уронила его на пол. Потом мы просто сидели молча. Я не знал, что сказать.

Мы смотрели в окно. С неба падали большие белые снежинки. Белки, играя, носились по сосновым ветвям.

— Видишь? — спросила Сара.

— Да, — ответил я.

На самом деле я смотрел в сторону. Разглядывал узоры инея на запотевшем от нашего дыхания стекле.

— Мы с тобой тоже скоро будем играть, — сказала сестрёнка.

— Конечно, — ответил я.

— Вот только поправлюсь, — продолжала она. — Будем делать ангелов на снегу. Я тебя всего изваляю.

— Сейчас, как же! — ответил я, улыбнувшись изо всех сил.

До чего тяжело разговаривать с человеком, который по-настоящему болен. Так сложно подобрать нужные слова. А то и вовсе сморозишь какую-нибудь глупость или скажешь что-то не то.

— Может быть, притащить комиксы? — спросил я. — Я бы тебе почитал про того смешного солдатика.

Саре всегда нравились старые комиксы. Там такие добрые картинки.

— Давай, — согласилась она.

Но когда я вернулся, она уже спала.

В тот вечер ворон уселся на верхушке нашей ели.

Папа и мама уже попрощались с нами перед сном. Сара выпила свои таблетки. Папа немного задержался. Он потрогал её лоб, пока я надевал свою синюю пижаму.

— Выключи, пожалуйста, свет, — сказал он. — Если что, позови меня.

— Как это «если что»? — спросил я.

— Не знаю, — ответил папа и вышел из комнаты.

Мне не хотелось ложиться. Я сел на стул рядом с кроватью сестрёнки и стал слушать её дыхание. Она дышала совсем как обычно. Я прислушивался к тиканью часов на стене и знал, что сегодня необычная ночь.

Немного погодя на небе взошла луна и осветила лицо Сары. Щёки у неё были румяными, но не потому, что она была здоровой. Всё из-за температуры.

— Ты спишь? — прошептал я.

— Нет, — ответила Сара.

— Хочешь поболтать?

— У меня нет сил. Может быть, просто что-нибудь вспомним?

Тогда мы стали молча вспоминать, что с нами было.

Мы вспоминали, как весной пускали лодочки из древесной коры по лесному ручью. И как однажды вечером улизнули из дому на поле, чтобы посмотреть на летучих мышей, которые носились над нами, словно серые тени.

— Помнишь? — спросила она.

— Да, — сказал я.

Сколько же их там было!

Ещё мы вспоминали те дни, когда мы, лёжа на спине, качались в красной отцовской лодке и любовались на облака. Сара уже была больна, и сил у неё оставалось немного. Потом наступила осень, а дальше я и вспоминать не хочу.

Сара тихонько лежала, глядя в потолок так, будто по нему проплывает последнее облачко.

Я подошёл к окну и подышал на стекло. Затем написал на нём пальцем: «Нет».

Тогда я увидел, что на верхушке ели сидит ворон.

— Сыграй мне, пожалуйста, — прошептала Сара.

На часах было четверть первого. Кажется, я заснул, сидя на стуле. Сестрёнка дотронулась до меня своей горячей рукой.

— Пойду позову папу, — сказал я.

— Не надо, — попросила она. — Сыграй мне на скрипочке.

Тогда я снял со стены скрипку. Это был старинный инструмент, когда-то --">