Елена Паленова - Отражение

Елена Паленова Отражение

О живущей у старого моста русалке разные сказки ходили. Кто говорил, что девка молодая от любви безответной в реку сиганула. Другие уверяли, что ведьма это, испытание водой не прошедшая. Как бы там ни было на самом деле, а детей к мосту не пускали – опасались, что утащит их нечисть на речное дно.

Дед Фома называл её Речной Девой. У него для внучат своих особая сказка была – грустная, но добрая. Рассказывал он детишкам, что вовсе это не нечисть и не русалка в реке живёт, а принцесса речного царства, у которой нет ни родных, ни друзей. Ну, кроме рыб и раков, конечно же. Скучно ей, вот и баламутит воду у моста, чтобы внимание к себе привлечь. А когда человек над водой склоняется, чтобы посмотреть, что там такое происходит, она его отражение крадёт. Не со зла, а чтобы поиграть. А человеку ведь без отражения никак нельзя, вот и прыгают люди в воду, чтобы своё вернуть, да и тонут, потому что омут у моста глубокий – место само по себе гиблое.

– Но она ведь не насовсем отражение берёт, да? – спросила как-то раз у старика шестилетняя Катенька. – Она ведь поиграет и отдаст потом?

– Не знаю, – пожал в ответ плечами дед Фома. – Никто ведь не захотел ждать, пока дитятко водяное с отражением наиграется.

Ему бы задуматься о том, почему внучка такой интерес к играм Речной Девы проявила, да как-то упустил это из виду. А шестилетней девчонке жалко принцессу подводную стало – ведь и правда ей там скучно, одна же, бедняжка, мается.

Ночью, когда вся деревня крепко спала, Катенька потихоньку выбралась из кровати, накинула на плечики мамин платок и в одной рубашке по тропинке к реке побежала. Да не просто к реке, а к тому самому мосту, куда при свете дня взрослые на пушечный выстрел не подпустили бы.

Мост такой старый был, что уж совсем развалился. Никто по нему не ходил давно, а течение так опоры деревянные расшатало, что только они и остались – не мост, а гнилые брёвна, вверх торчащие. И тропки туда все позарастали колючками так, что не продерёшься. Темно, страшно, колючки больно в босые ножки впиваются, а Катенька всё равно вперёд пробирается и шепчет сквозь слёзы:

– Ай-яй, бедняжечка… Никто-то с тобой играть не хочет, вон какое тут всё нехоженое. Совсем, небось, скучно тебе там. Ну ничего, ты потерпи, я уже иду…

Пока добралась до брёвен покосившихся, все ноги-руки в кровь изодрала и рубашку порвала. Да ещё и платок мамин потеряла – за куст где-то зацепился, да там и остался. А как к воде подошла, так и поскользнулась на гнилье, что от моста осталось. С головой в омут ушла и не ойкнула даже.

***

Проснулась поутру деревня. Проснулись Катенькины близкие, а малышки-то и нет. Кинулись искать, все окрестности осмотрели, под каждый куст заглянули и по платку да по траве примятой поняли, куда девочка ушла. Мужики у моста полдня крутились и дальше по течению вдоль берега прошли – сгинула Катенька, и следа не осталось.

Дед Фома себя в случившемся винить стал, ведь это после его глупой сказки внучка в речке утопла. Знал же, что сердечко у неё доброе и сострадательное. Должен был сообразить, что поиграть с Речной Девой малышка захочет, потому что некому больше. Да ещё и родня его поедом есть начала – наболтал детям ереси, дурень старый, а оно боком вышло. Нет ведь в реке ничего и никого, кроме омута, который не одну жизнь забрал. Горе горькое…

Ушёл старик из дому. Добрёл до моста старого, сел на берегу и давай в воду глядеть – авось увидит что. Умом понимал, что забрала река его внученьку, а сердцем в сказку верить хотелось.

На смену вечеру пришла ночь. Тёмная, безлунная, каких давно не бывало. Устал дед Фома, носом клевать начал. Чуть в реку не свалился, да удержали его на берегу ручки маленькие – внучкины.

– Катенька! – схватил старик любимицу в объятия. – Ох и напугала ты нас! Идём же домой скорее, там мама твоя воем воет, места себе не находит…

А Катенька молчит, не говорит ничего, только смотрит на него грустно и с любовью безграничной.

Привёл дед Фома внучку домой, обрадовались все, да изменилась с тех пор Катенька так, что на саму себя непохожа стала. Тихая сделалась, бессловесная, будто жизнь из неё ушла. Родные уж и подарками-сладостями девочку баловали, и к лекарям-знахарям её водили, а всё толку нет. Сядет, бывало, в сторонке и смотрит на всех с тоской неизбывной, смотрит… Так смотрит, что аж оторопь берёт.

Стали в деревне поговаривать, что Фома нечисть вместо внучки привёл. Родители заступались --">