Михаил Юрьевич Лермонтов , Борис Михайлович Эйхенбаум - Стихи. Поэмы

дать в своей судьбе.

18

Кто посещал вершины диких гор
В тот свежий час, когда садится день?
На западе светило видит взор
И на востоке близкой ночи тень,
Внизу туман, уступы и кусты,
Кругом всё горы чудной высоты,
Как после бури облака, стоят,
И странные верхи в лучах горят.
19
И сердце полно,
И сильно бьется;

Приводит

в

полно

прежних

пылкая

жизнь

лет

мечта

минувшего

скелет,

И в «ем почти всё та же красота.
Так любим мы глядеть на свой портрет,
Хоть с нами в нем уж сходства больше нет,
Хоть на холсте хранится блеск очей,

Погаснувших

от

время

и

страстей.

20

прекрасней пирамид
Природы, этих гордых снежных гор?

Что

на

земле

Не переменит их надменный вид
Ничто: ни слава царств, ни их позор;
О ребра их дробятся темных туч
Толпы, и молний обвивает луч

Вершины скал;

ничто

Кто близ небес,

тот

не

вредно им.
сражен земным.

не

21

Печален

Волнуя

лишь

где без препон,

вид,

степи

серебряный

Скитается летучий

ковыль,

аквилон

И пред собой свободно
И где кругом, как зорко

гонит

пыль;

смотри,
Встречает взгляд березы две иль три,
Которые под синеватой мглой
Чернеют вечером в дали пустой.
ни

22

скучна, когда боренья нет.
В минувшее проникнув, различить
Ві ней мало дел мы ,можем, в цвете лет
Она души не будет веселить.
Мне нужно действовать, я каждый день
Бессмертным сделать бы желал, как тень
Великого героя, и понять
Я не могу, чтб значит отдыхать.

Так

жизнь

23

Всегда
В

моем

.

зреет что-нибудь
уме. Желанье и тоска

кипит и

Тревожат беспрестанно

эту

грудь.

Но что ж? Мне жизнь всё как-то коротка,
И все боюсь, что не успею я
Свершить чего-то! Жажда бытия
Во імне сильней страданий роковых,
Хотя я презираю жизнь других.
24

Есть время
леденеет быстрый ум;
Есть сумерки души, когда предмет
—

2»

»

Желаний мрачен: усыпленье дум;
Меж радостью и горем полусвет;
Душа сама собою стеснена,
Жизнь ненавистна, но и смерть страшна.
Находишь корень мук в себе самом,
И небо обвинить нельзя ни в чем.
25

Я

к

этому привык,
выразить его б не мог

состоянью

Но ясно
Ни ангельский, ни демонский язык:
Они таких не ведают тревог,
В (одном всё чисто, а в другом вое
Лишь в человеке встретиться могло
Священное с порочным. Все его

Мученья

происходят

зло.

оттого.

26
Никто не получал, чего хотел
И что любил, и если даже тот,
Кому счастливый небом дан удел,
В уме своем минувшее пройдет,
Увидит он, что мог счастливей быть,
Когда бы не умела отравить
Судьба его надежды. Но волна
Ко брегу возвратиться не сильна.
27

Когда,

бурей

роковой,
своей,
помнит тот залив родной,
Где пенилась в приютах камышей,
И, может быть, она опять придет
В другой залив, но там уж не найдет
гонима

Шипит и
Она всё

мчится

Себе покоя: кто
Тот не заснет в

с

пеною

в

морях

тени

блуждал,
прибрежных

скал.

28
мой жребий, мой конец,
И грусти ранняя на мне печать;
И как я мучусь, знает лишь творец;
Но равнодушный мир не должен знать,
И не забыт умру я. Смерть моя
Ужасна будет; чуждые Края

Я предузнал

і

20

Ей удивятся, а
Все проклянут

в

родной стране

и

память

обо

мне.

29

Все. Нет, не все; созданье
Способное любить
хоть

одно,
меня;
До этих пор не верит мне оно,
Однако сердце, полное огня,
Не увлечется мненьем, и мое
Пророчество припомнит ум ее,
И взор, теперь веселый и живой,
Напрасной отуманится слезой.
—

есть
не

30

Кровавая

меня могила

ждет,

Могила без молитв и без креста,
На диком берегу ревущих вод
под туманным небом; пустота
Кругом. Лишь чужестранец молодой,

И

Невольным сожаленьем, и молвой,
И любопытством приведен сюда,

Сидеть

на камне

станет

иногда.

31

И

скажет: отчего не

понял свет

Великого, и как он не нашел
Себе друзей, и как любви привет
К нему надежду снова «е привел?

ч

Он был ее достоин. И печаль
Его встревожит, он посмотрит вдаль,
Увидит облака с лазурью волн,
И белый парус, и бегучий --">