Анна Кэтрин Грин - Рдяный бог

люди, и как есть, в нижней одежде, покинули свои залы. Разогнав остатки странного сна, очнулась и Агния, обнаружив себя в своей постели ничком: шкуры сползли, обнажив и подставив холоду её спину.

Вместе со всеми девушка бросилась вон из зала, побежала на звук ударов, и вместе со всеми замерла, увидев беду. Старик Везнич бил в большой бубен, созывая род, но люди смотрели не на него.

Костёр не горел.

Огонь, высокий и стройный, словно юноша, от одного взгляда на которого становится тепло, молчал чёрным кострищем посреди потемневшего зала. Некому больше согревать весь, некому готовить еду, утешать стариков и ласкать теплом младенцев. Разом осиротел род, все десятки семей.

Ещё не мороз, но тишина сковала людей, не давая ни двигаться, ни говорить. Но вот, в одночасье, толпа колыхнулась, выдохнула и заголосила:

— На кого же ты нас покинул, Рдяный бог? На кого оставил? Как жить-то теперь?..

Причитания, одно за другим, под мрачное молчание голосов мужских, женскими переходило в вой, словно не костёр погас — любимый умер. Единственный, самый дорогой, без которого жизнь не мила. Батюшка, возлюбленный, сын.

— Тихо все! — это Родомысл очнулся сам и взялся приводить в чувство других. На то он и главный, большак. — Что здесь случилось? Везнич, кто служил сегодня?

Старик, перестав бить в бубен, прищурился и указал куда-то в сторону собравшихся людей. Из толпы выступил, но скорее, был ею вытолкнут, Сварн. Десятки пар глаз вперились в одинокую фигуру так, словно насквозь её проткнуть намеревались. Сгорбившись от тяжести этих взглядов, под грузом осуждения, вины, юноша как будто разом постарел на два десятка лет.

— Что. Здесь. Случилось? — с нажимом произнося каждое слово, повторил Родомысл. Кустистые брови его сдвинулись, а сам он навис над парнем, как скала.

Сварн молчал, угрюмо уставившись в одну точку. Агнии стало жаль его — таким загнанным он сейчас выглядел. Нет, конечно же, он ни в чём не виноват, пусть только объяснит это всем.

— Ты лучше скажи, почему тебя не было на месте? — вставил своё слово Везнич. Старший над служителями, он даже спать мог рядом с огнём, оттого и холод почувствовал первым.

Сварн не ответил снова. Только взбаламученные ночным переполохом светлячки летали вокруг, оставшись единственным источником света в веси.

— Где. Ты. Был? — словно не вопрос задавал Родомысл, а нажимал, всем своим недюжинным весом. От одного только его тона, даже не видя глаз, Агнии захотелось съёжиться, спрятаться или убежать. Виновник же оставался на месте, недвижим, молчалив.

— У меня он был… — вдруг раздался тихий женский голос.

Сварн вскинулся, но сказать ничего не успел. Толпа ахнула и обернулась. В наспех накинутой на обнажённое тело кухлянке, растерянная и растрёпанная, со слезами в больших изумрудных глазах, перед всеми предстала Зоряна.

— Тааак… — протянул Родомысл, с ног до головы оглядев Зоряну и снова повернувшись к Сварну, — оставил род без огня из-за девки? Свадьбы дождаться невмоготу было?

— Меня казни, Родомысл, — повинился Везнич, — не дорос ещё до служения богу Сварн. Недоглядел я. Понадеялся, доверил.

— Тааак… — снова протянул Родомысл, и сразу, без малейшей заминки, осудил. — Сварн изгой отныне. Симаргла нет у него, так и роду здесь убытка не будет. Зоряна сговорённой невестой останется. Раз не девка, то и других женихов не видать ей. Везнич, с тебя иной спрос, позже решу.

Зоряна заревела навзрыд, то ли себя жалея, то ли жениха. Который и не жених больше, и не муж, и не человек даже. Так, пустое место. Он стоял всё там же, где настигло его изгнание, только люди теперь глаза отводили, кто стыдливо, кто с жалостью, кто со злостью — поделом, губителю. И не оплакать его, как мёртвого, и не поговорить, как с живым. Одна Агния взгляда оторвать не могла, так и смотрела сквозь пелену мокрых глаз, боясь, что кто-нибудь заметит. Зря боялась — плакали многие. Только другие — о том, как жить без огня, а она — о том, как без Сварна.

— Теперь так, — продолжал Родомысл, — всем оставить свои залы. Селимся сюда, в один общий. Тёплые одежды, шерсть, шкуры приносим с собой. Жить будем все вместе, спать по двое на одной постели. Закупориваем щели, завешиваем проходы, закрываем стены, застилаем пол. Всех коз сюда же, без выгула посидят, тепла сберегут. И симарглов своих приводите, детей к щенятам подложим, так и не замёрзнут, и под присмотром будут. Склады, схроны, все запасы зерна, мха, --">