Журнал «Искорка» - Искорка 1968 №11

виновато
улыбался и бормотал: «Ай ду
6

нт андестенд». И пассажиры,
с трудом разбираясь в его вар­
варском произношении, дога­
дывались, что незнакомец пы­
тается сказать по-английски —
«не понимаю».
В конце концов Бабушкина
оставили в покое.
Он сидел, смотрел в окно.
Германия... Вот она — за
стеклом... Два месяца... Да,
почти два месяца прожил он у
Ленина в Лондоне. Ильич всё
не отпускал: отдохните да от­
дохните, очень изнурённый вид
у вас...
Мимо проскальзывали ма­
ленькие чистенькие домики с
высокими черепичными кры­
шами и ровными дорожками,
выложенными разноцветными
кирпичиками.
«Как игрушечные, — усмех­
нулся Бабушкин. — Да, акку­
ратный народ немцы».
Возле каждого маленького
дЬмика был маленький садик
и в нём одинаковые маленькие
клумбы и маленькие беседки.
«Итак, поздравляю, — ска­
зал сам себе Бабушкин. —
Скоро будете дома, господин
Шубенко».
Он провёл ладонью по кар­

ману пиджака — там, на гру­
ди, лежал паспорт с его фото­
графией. В графе «фамилия»
значилось — Шубенко. И чуть
пониже — «крестьянин Пол­
тавской губернии».
Когда Крупская, за неделю
до отъезда Бабушкина из
Лондона, вручила ему этот
паспорт, Иван Васильевич дол­
го, дотошно изучал документ,
по которому отныне ему пред­
стояло жить. Каждую печать
вертел и так, и этак, каждую
запись придирчиво перечиты­
вал несколько раз и даже на
свет разглядывал.
— Не сомневайтесь, Иван
Васильевич, — успокоила его
Надежда Константиновна. —
Это — «железка».
Так подпольщики называли
паспорт недавно умершего.
Как раз этой осенью из одной
больницы передали два таких
паспорта Крупской.
«Железка» — самый надёж­
ный документ. Все печати —
подлинные. Все записи и все
прописки — тоже подлинные.
Захочет полиция проверить —
пожалуйста!
Не
подкопа­
ешься.
...Вагон подскакивал на сты­
ках и дребезжал так, что каза­
лось, сейчас развалится. Ря­
дом с Бабушкиным дремал
пожилой немец. Седая, акку­
ратно подстриженная голова
его дёргалась в такт вагонным
толчкам. Напротив, у окна,
также сидя, дремал длинный
тощий студент.
«Значит, господин Шубен­
ко!»
Бабушкин
усмехнулся.
Сколько- фамилий и партий­

ных кличек сменил он за по­
следние' годы! Был он и «Бог­
даном», и «Товарищем Трам­
вайным», и «Вязьминым», и
«Николаем
Николаевичем».
И даже женскую фамилию но­
сил (в письмах для конспира­
ции его называли «госпожа
Новицкая»).
«Итак, господин Шубенко,
кем же вы станете в Пите­
ре? — подумал Бабушкин. —
Опять слесарем?»
Это уже несколько дней бес­
покоило его.
Вот приедет он в столицу.
Если «крестьянин Полтавской
губернии» нигде не будет ра­
ботать, сразу привлечёт вни­
мание полиции. Значит, надо
работать. Но где? Кем?
Опять на завод? Простоишь
весь день у тисков, а когда же
выполнять поручения Ленина?
Когда организовывать стачки,
собрания, митинги?
«Столяром заделаться? Как
в Полоцке? Нет, тоже не го­
дится...»
Бабушкин прикрыл глаза.
Задумался.
«На паровоз кочегаром? Га­
зетами торговать? Землеко­
пом? Грузчиком?»
Он перебирал самые разные
профессии и отвергал их. Все.
Одну за другой. Любая из них
отнимала слишком много вре­
мени и сил.
Он так ничего и не решил.
Задремал, прислонясь головой
к дрожащей стене.
Очевидно, он заснул, потому
что, когда вновь открыл глаза,
напротив, у окна, сидел вовсе
не студент, а толстенький гос­
подин в ярко-зелёном пальто,
7

и возле него сверкал коричне­
вой кожей и никелем такой же
толстенький новенький сак­
вояж.
Бабушкин
протёр глаза,
оглянулся. Студента не было.
— Простите, — сказал тол­
стяк. — Вы, кажется,
рус­
ский?
Бабушкин кивнул.
— О, как приятно вдали от
отечества встретить соплемен­
ника!— Толстяк весь расцвёл
и с чувством долго тряс руку
Бабушкнну;
Глаза у толстяка были ум­
ные, с хитринкой, весь он так
и лучился бодростью.
Он был оживлённый, говор­
ливый, и вскоре Бабушкин
уже знал, что едет господин
Троекуров в Москву, что у него
жена и шесть дочерей — да,
да, шесть дочерей и ни одного
8

сына! — и что работает
он страховым агентом.
— Вот,
пожалуй­
с т а ,— он вынул из са­
квояжа
щегольскую
чёрную папку и из неё
достал глянцевитый плотный
лист бумаги. — Страховой --">