Агата Кристи - Тайна Голубого поезда

странного гостя, был незаурядным. В его облике чувствовалось нечто почтенное и патриархальное. Высокий лоб, ухоженная седая борода, величественные царственные манеры.

– Мой дорогой друг, – произнес месье Папаполоус.

Он хорошо говорил по-французски, и тембр его голоса был богат и звучен.

– Я должен извиниться за столь поздний визит. – сказал гость.

– Ничего. Ничего, – ответил месье Папаполоус. – Сейчас интересное время ночи. И вечер у тебя был, наверняка, интересным.

– Не у меня лично.

– Не у тебя лично, – повторил месье Папаполоус, – нет, нет, конечно, не у тебя. И что, есть какие-нибудь новости?

Он огляделся, и взгляд его утратил царственность и мягкость.

– Новостей нет. Попытка не состоялась. Да я и не ожидал иного.

– Вот именно, – согласился месье Папаполоус – Тем более что жестокость… – И он сделал жест, показывающий, что не приемлет ее.

Действительно, ничего подобного не могло быть связано с именем Папаполоуса и его сокровищами.

Его хорошо знали во многих европейских королевских семьях, и царственные особы дружески называли его Деметрусом. Он имел репутацию весьма осторожного человека. Все это вместе с его респектабельным обликом уже не раз позволяло рассеять малоприятные подозрения…

– Прямое нападение. – Месье Папаполоус покачал головой. – Иногда это срабатывает, но очень редко.

Собеседник пожал плечами.

– Зато экономит время, – заметил он, – и ровным счетом ничего не стоит, или почти ничего. Ладно, сделаем по-другому.

– О! – воскликнул антиквар, внимательно глядя на Маркиза.

Тот едва заметно кивнул:

– Я абсолютно уверен в твоей… репутации, – произнес антиквар.

Маркиз любезно улыбнулся.

– Думаю, – пробормотал он, – что и твоя репутация не пострадает.

– У тебя уникальные возможности… – В голосе антиквара послышались нотки зависти.

– Я сам их создаю, – сказал месье Маркиз.

Он встал и взял накидку, небрежно брошенную им на спинку стула.

– Буду информировать тебя по своим каналам, но наша договоренность должна остаться в силе, – как бы подытожил он.

– Я всегда держу свое слово. – Месье Папаполоус разволновался.

Маркиз улыбнулся и, не попрощавшись, закрыл за собой дверь.

Некоторое время месье Папаполоус пребывал в задумчивости, разглаживая свою почтенную белую бороду, а затем подошел к другой двери. Когда он повернул ручку, женщина, которая, вне всякого сомнения, подслушивала через замочную скважину, отпрянула. Месье Папаполоус не проявил ни удивления, ни раздражения. Для него это было в порядке вещей.

– Ну что, Зия?

– Я не слышала, как он ушел, – объяснила та.

Это была симпатичная молодая женщина с темными блестящими глазами, столь похожая на месье Папаполоуса, что сразу можно было сказать: перед вами отец и дочь.

– Жаль, – продолжала она сокрушенно, – что нельзя слушать и одновременно смотреть через замочную скважину.

– Я сам частенько жалею об этом, – понимающе сказал месье Папаполоус.

– Значит, это и есть месье Маркиз, – тихо проговорила Зия. – Он всегда носит маску, отец?

– Всегда.

– Полагаю, что речь шла о рубинах? – после небольшой паузы спросила Зия.

Отец кивнул.

– Что ты думаешь, малышка? – Глаза его зажглись любопытством.

– О Маркизе?

– Да.

– Думаю, – тихо ответила Зия, – это большая редкость – англичанин, который так хорошо говорит по-французски!

Он не перебивал ее, слушая с милостивым интересом.

– Еще я думаю, – продолжила Зия, – что у него голова необычной формы.

– Большая, – согласился отец. – Неправдоподобно большая. Но так обычно бывает, когда надет парик. – Они посмотрели друг на друга и улыбнулись.

Глава 3. Огненное сердце

Миновав вращающиеся двери отеля «Савой», Руфус Ван Алдин подошел к конторке. Клерк почтительно приветствовал его.

– Рад видеть вас снова, мистер Ван Алдин!

Американский миллионер кивнул в ответ.

– Все в порядке?

– Да, сэр. Майор Найтон в номере.

Ван Алдин кивнул снова.

– Почта? – поинтересовался он.

– Ее уже отнесли вам, мистер Ван Алдин. Одну минутку. – Клерк пошарил в конторке и вынул письмо. – Только что получили, – объяснил он, Руфус Ван Алдин взял письмо. Когда он увидел неровный женский почерк на конверте, выражение его лица резко изменилось. Оно потеплело, линия губ расслабилась. В эту минуту он мог показаться совсем другим человеком. Держа письмо в руке, он пошел к лифту, и улыбка не сходила с его лица.

В --">