Буало-Нарсежак - Волчицы

закончить письмо у меня дрожат запястья. Я осторожно спускаюсь вниз. Письмо на месте. Чтобы выиграть время, я располагаюсь в гостиной за круглым столиком. Перечитываю начало, и меня охватывает отчаяние. Кто мне поверит? Скажут: это письмо сумасшедшего! Но выбирать не приходится.

… Я добрался до Элен Мадинье. Она приняла меня за Бернара, разуверять ее у меня не хватило сил: я был на пределе. Клянусь Вам, господин прокурор, что говорю правду. Когда конец так близок, лгать не хочется… у Элен была сестра, вернее, сводная сестра Аньес. Они ненавидели друг друга по множеству причин, вдаваться в которые нет времени. Знайте одно: они ревновали друг к другу. Аньес удалось утаить одно из писем Бернара, где было несколько фотографий, высланных моим другом своей «крестной». Таким образом, с самого моего появления в их доме Аньес знала, что я не Бернар, и решила помешать Элен выйти за меня замуж, чего бы это ей ни стоило. Вот каким образом началась эта драма, господин прокурор…

Судорога свела запястье, плечо. Строчки выходят неровными. Я растираю руки, чтобы избавиться от холода, проникающего в меня до самых костей. Рассказать бы еще о Жюлии, но ведь эта история не интересна правосудию. Нужно торопиться.

… Как-то раз мы с Аньес повздорили. (Надо сказать, Аньес была моей любовницей. Все это трудно поддается объяснению. В мои намерения не входит снимать с себя ответственность, господин прокурор. Я тоже не без греха!) Словом, взбешенный, я вышел из дому. Когда же вернулся, Аньес была мертва, отравлена. Смерть ее очень напоминала самоубийство. Элен вышла за покупками сразу после полудня и вернулась только после меня. Расследование было чисто формальным. Неуравновешенность натуры Аньес была общеизвестна. За несколько лет до того она уже пыталась покончить с собой. Но Вам, господин прокурор, придется возобновить расследование, так как я официально обвиняю Элен в убийстве сестры…

Шаги по гравию в саду. Засовываю листок под крышку пианино, но подняться наверх не успеваю.

— Что ты тут делаешь, Бернар? Будь это еще возможно, я покраснел бы.

— Пить захотел, — солгал я.

— Наверху есть графин со свежей водой.

— Я хотел попробовать свои силы.

— Силы!… Силы!… Ты едва держишься на ногах.

В словах Элен сквозит раздражение. Она уверенной рукой подталкивает меня к лестнице, и я, непонятно отчего, чувствую себя виноватым.

— Не обижайся, Элен.

— Я не обижаюсь, но ты ведешь себя как ребенок, мой бедный Бернар.

Я с удовольствием возвращаюсь в постель. Вскоре Элен уже улыбается мне, и этот день, как и все предыдущие, неторопливо подходит к концу. А вечером меня одолевает рвота, после чего я недвижно лежу, опустошенный, почти без сознания.

— Все, конец, — шепчет она, — больше выходить не буду. Попрошу доставлять нам продукты.

— Ерунда, — успокаиваю я. — Пустячный приступ… Не беспокойся.

Следующий день она проводит возле меня, посоветовать ей отправиться по делам я не осмеливаюсь. После полудня я притворяюсь спящим. Сидя подле меня, она вяжет. Время от времени щупает мои руки. Догадывается ли она, что я стараюсь перехитрить ее? Я нарочно немного присвистываю при дыхании, возбужденно лепечу какую-то невнятицу. Другие женщины, до нее, тоже сторожили мой сон, но были обмануты. Стук спиц прекращается, негромко скрипят половицы. Мгновение спустя взвизгивает калитка. Я прямо в пижаме бросаюсь вниз, но слабость вынуждает меня присаживаться чуть ли не на каждой ступеньке. Я заранее приготовил фразы. Обдумал их, пока она вязала. Вопреки ее желанию мы были заняты одним и тем же.

… Теперь я убежден, что Элен побывала в квартире до моего прихода. Дело в том, что мне в руки попала одна из фотографий Бернара. Именно этот снимок был отправной точкой нашей ссоры с Аньес. Он лежал на столе уже в комнате. А по возвращении его там не оказалось. Я был уверен, что Аньес сожгла его. Не тут-то было! Этот снимок находится у моей жены. Мне это известно, поскольку я недавно наткнулся на него. Следовательно, Элен возвращалась домой в мое отсутствие; Аньес открыла ей, кто я такой, и представила доказательство. Неужели Элен сама никогда не догадывалась? Неужели и впрямь ничего не знала о моем обмане?.. Мне это неизвестно. Как и то, каким образом удалось ей подсыпать яд в чай своей сестры. Несомненно одно: она была вынуждена убрать Аньес, чтобы иметь возможность выйти за меня замуж. За меня, лже-Бернара. За

--">