Найо Марш , Эрл Стенли Гарднер , Хайнер Ранк - Зарубежный детектив 1975

адвокату Перри Мейсону, герою многочисленных детективных романов, принадлежащих перу маститого американского автора Эрла Стенли Гарднера.

Гарднер написал почти столько же книг, сколько Агата Кристи. Он выступал под псевдонимами Карлтон Кендрейк, Чарльз Дж. Генри и Э. Х. Фэйр, но чаще всего — под собственным именем. Это имя и прославил Перри Мейсон. Интересно, что заглавия всех романов Гарднера, опубликованных с указанием настоящего имени автора, начинаются CO слова «а сазе» — «дело», «прецедент», «судебный случай». Еще интереснее, что Перри Мейсон действует только в этих книгах.

Перри Мейсон числится в родовой аристократии современного западного детектива. Он так же почитаем, как Эркюль Пуаро, мисс Мапл, комиссар Мегрэ и другие. Правда, по сравнению со своими коллегами он несколько менее ярок и колоритен как личность. Ни во внешности, ни в привычках Перри Мейсона нет ничего экстравагантного или хотя бы неповторимо «своего» — ни трубки, ни орхидей, ни прославленных усов. Так, средний американец без особых примет. Встретит его соотечественник на улице, в ресторане или в турецких банях, где любит погреться Мейсон, — внимания не обратит. Шерлок Холмс — и тот мог бы принять его за старшего бухгалтера преуспевающей фирмы. Но как только дело доходит до суда…

Вот где Перри Мейсон чувствует себя как рыба в воде. Вот где он блестящ, тонок, проницателен, коварен, неповторим и изящен. Умение живописать судебное разбирательство со всеми его явными и тайными страстями, подводными течениями и игрой на публику, обменом медовыми комплиментами и ядовитой пикировкой между защитой и обвинением, номинальной рутиной судопроизводства и молниеносными изменениями тактики — самая сильная сторона дарования Гарднера. В какой-то мере читатель сам сможет судить об этом по предлагаемому роману.

В какой-то, но не в полной, потому что судебным эпизодам в «Показаниях одноглазой свидетельницы» отведено, к сожалению, не так уж много страниц. Можно было бы, вероятно, отобрать для перевода и более выигрышную для Гарднера книгу, но вряд ли более показательную. Это произведение открывает нам и Гарднера-романиста, и Гарднера — специфически американского автора. «Показания…» — во всех отношениях типично американский детектив: и в общей атмосфере действия, и в конкретных аспектах быта и нравов, и даже в композиции и интриге.

Возьмем, к примеру, завязку событий. С чего все начинается? С денег. Перри Мейсону сперва посылают деньги и лишь затем просят о помощи. Хорошая деловая основа. Эмоции эмоциями, но, приняв за невозможностью отказаться гонорар в счет будущих услуг, герой чувствует себя морально обязанным оказать таковые. Он уже сам готов пойти на расходы. «— Чего ради вы тратите деньги на всех этих детективов, если вы даже не видели в лицо человека, которого называете своим клиентом? — Моя клиентка прислала мне деньги в оплату моих услуг».

Американцы справедливо именуют бизнес бизнесом и резонно считают, что всякий труд, в том числе и труд следователя или адвоката, должен быть оплачен. Англичане, со своей стороны, считают так же, но британский снобизм не позволяет говорить об этом прямо и открыто — это «не принято». Здесь в ход идут намеки, недоговоренность, многозначительное умолчание и т. п.

Или другой пример.

«У меня ведь небольшая примесь японской крови, — сказала девушка. — А вообще-то я американка. Такая же, как и все остальные. Но люди, знаете, как относятся к этому? Для большинства я японка, и весь разговор. Отверженная, чужая…»

Национальная американская проблема. Расовый вопрос давно и прочно вошел в плоть и кровь американцев. Белый расизм (как, впрочем, и ультра-черный национализм) — насквозь искусственная и фальшивая система мироощущения, но она столько времени впитывалась «чистокровными американцами», что успела сделаться частью коллективного подсознания. Человек и не думает об этом, но инстинкт всегда начеку. Человеку грозят вызовом в полицию; «Ну что ж, — сказала она. — Это меня не пугает. Я свободная белая женщина, двадцать один год мне уже исполнился, и я живу, как мне хочется». «Свободная белая женщина» в данном контексте — такая же априорная формула, что и «полноправная гражданка Соединенных Штатов». Раз эта женщина не знает за собой никакой вины, ей не пристало бояться полиции: она белая. Пусть боятся цветные…

Между прочим, расовая проблема определяет весь сюжет --">