Татьяна Юрьевна Степанова - Готическая коллекция

это кто такой будет?

— Это наш Илья Медовников, к кому и везу вас. Он тут обосновался, прямо корнями врос. Они с женой Юлией все для туризма наладили, просто настоящий базис заложили. Его и прозвище тут такое. Он вообще славный. — Мещерский улыбнулся, словно кое-что вспоминая. — И руки у него золотые. У него тут ведь еще гараж-автомастерская. Ну, правда, слабости кое-какие есть. Но на нашем бизнесе это никак не отражается. За клиентов-отдыхающих они с женой прямо горой стоят. Сервис держат на уровне. Ну а насчет остального, насчет слабостей… Юлия, думаю, сама с этим благополучно справляется.

— Ты что-то плетешь, плетешь, дорогой, а я что-то ничего не понимаю. — Катя смотрела в сторону пруда и церкви. Они уже подъехали достаточно близко. И тут она что-то увидела.

В первый миг ей показалось, что это церковь, именно эта церковь подействовала на нее как удар током.

Церковь, как и маяк над заливом, была похожа на шахматную ладью гигантских размеров. Только сложена она была не из грубого камня, как маяк, а из темно-красного кирпича. И лишена башенных зубцов, а вместо них увенчана высокой колокольней со шпилем без креста. Фасад рассекали высокие узкие окна. Пять окон на мощном кирпичном фасаде. И одно лепилось у самой крыши, у основания шпиля. И в этом окне, на высоте почти тридцати метров над землей, прудом и кладбищем Катя увидела человека.

Он стоял на подоконнике, упираясь растопыренными руками в оконный проем, и, казалось, вот-вот готов был броситься вниз.

От неожиданности Катя лишилась дара речи.

— Нет, ты смотри, что делает, сейчас же в лепешку расшибется! — крикнул Кравченко. И Катя поняла — это не фантом и не морок. Вадим тоже это видит.

Мещерский так резко нажал на тормоза, что в маленьком корейском джипе что-то звякнуло, как в банке с леденцами. Катю основательно тряхнуло. Наверное, от этой встряски ее осенила поистине пророческая мысль: «Ну, началось! Влипли!»

Глава 2 DIE CHRISTLICHE PFLICHT ^[1].

Человек балансировал на подоконнике, словно одновременно желая и не решаясь оттолкнуться руками от сводчатых стен и ласточкой или камнем (это уж как бог пошлет) сверзиться вниз. Выглядело все это до безобразия нелепо и почти забавно, если бы не тошнотворный липкий страх, разом подкативший к Катиному горлу при одном только взгляде на…

— Halt!

Резкий окрик разорвал тишину. Чужая повелительная команда, ясная даже без перевода.

— Halt! Стоять! Я умоляю стоять! Не ходить! Умоляю тебя держать!

Голос, оравший всю эту тарабарщину, был высоким, мальчишески-сорванным, отчаянно взывающим о помощи. И тут Катя увидела на площадке перед церковным фасадом худого, коротко стриженного блондина в запачканных известкой рабочих штанах и линялой серой футболке. На вид ему было за тридцать, и своими резкими суетливыми движениями (он метался по площадке, не спуская глаз с человека в окне под шпилем) он походил одновременно на кузнечика и на сломанную марионетку, которую неумелые руки кукловода беспорядочно дергают сразу за все нити. Возле блондина валялось брошенное ведро известки и малярная кисть.

— Я умолять не смотреть вниз! Mein Freund Ivan! ^[2] Умолять спускаться!

— Пьяный или накололся. — Катя услышала голос Кравченко — вместе с Мещерским они подошли к блондину, прервав его очередной отчаянный вопль. Он резко обернулся.

— Он убивать себя так! Он уже раз убивать, его спасать. А теперь нет — он там, высоко, — блондин левой рукой ткнул вверх, а правой как клещ впился в плечо испуганного Мещерского. — Он кричать, если я ходить туда вверх (новый тычок в сторону колокольни), он прыгать быстро сюда (жест в сторону мощенного плитами двора). Я умолять вас идти вверх снимать.

Я тут с ним говорить, отвлекать. Es ist Schockierend ^[3]!

— Ладно, поняли мы, ты только погромче ори, — буркнул Кравченко. — Сдается мне, у него шок от твоего вопежа, он и прыгать-то не очень спешит. Колеблется. Мы идем. — И он подтолкнул изумленного Мещерского в сторону церковных дверей. До Кати долетел жалобный вопль — на этот раз Мещерского:

— Но надо хотя бы спросить у него, как подняться на колокольню!

И мрачный ответ Кравченко:

— Пока узнавать будем, этот наверху мозги свои в пол впечатает… Иди уж, разберемся. Там какая-нибудь лестница все равно должна быть.

И они скрылись в церкви. Скрипнула, захлопнувшись, тяжелая дубовая дверь на тугой стальной пружине. Катя растерянно посмотрела на блондина. Все произошло так быстро. Блондин вдруг --">