Роберт Ладлэм - Директива Джэнсона

Роберт Ладлэм Директива Джэнсона

Легко ему раздавать дары. Даже если бы ему суждено было жить вечно, он и тогда бы не смог растратить все, чем владеет, ибо в его руках сокровища Нибелунгов.

Песнь о Нибелунгах

Пролог

8°37' с.ш., 88°22' в.д. Северная часть Индийского океана, в 250 милях к востоку от острова Шри-Ланка

Северо-восточная часть Ануры

Спертый ночной воздух, нагретый до температуры человеческого тела, застыл без движения. Во второй половине дня начал было моросить освежающий дождик, но сейчас все вокруг, казалось, излучало тепло, в том числе и серебряный полумесяц, чей лик время от времени на минуту затягивали прозрачные облачка. Сами джунгли словно исторгали из себя жаркое, влажное дыхание хищника, затаившегося в засаде.

Шайам беспокойно ерзал в парусиновом кресле. Он понимал, что на острове Анура погода для этого времени года стоит совершенно обычная: в начале сезона муссонов в воздухе всегда висит какое-то гнетущее предчувствие. Однако сейчас ночную тишину нарушало лишь назойливое гудение неугомонных москитов. Половина второго ночи. Шайам подсчитал, что он дежурит на блокпосту уже четыре с половиной часа. За это время мимо проехало семь машин. Блокпост представлял собой два параллельных забора, обтянутых колючей проволокой, — «лезвий ножа» — перегораживающих дорогу на расстоянии восьмидесяти футов друг от друга, ограждающих зону досмотра и барак. Шайам и Арджун несли службу у наружного заслона. Они сидели перед деревянной караульной будкой. На выезде с блокпоста должны были дежурить два солдата прикрытия, но с той стороны вот уже несколько часов не доносилось ни звука, из чего можно было сделать вывод, что часовые задремали, как и остальной наряд, разместившийся в бараке, сколоченном наспех из подручного материала и стоящем в нескольких сотнях футов от дороги. Какими бы строгими ни были наставления начальства, однообразная ночная скука делала свое дело. Северо-восточная провинция Кенна и в лучшие времена не могла похвастаться многочисленным населением, а сейчас были определенно не лучшие времена.

Но вот едва ощутимое дуновение ветерка донесло звук ревущего на полных оборотах мотора, слабый, словно жужжание далекого насекомого.

Шайам медленно встал с кресла. Звук приближался.

— Арджун, — нараспев произнес Шайам. — Ар-джу-ун! Сюда едет машина.

Арджун покрутил головой, разминая затекшие мышцы шеи.

— В такое время?

Он протер глаза. В душном, влажном воздухе его кожа была обильно покрыта потом, блестевшим, словно машинное масло.

Наконец Шайам увидел вдалеке свет фар. Перекрывая рев работающего на предельных оборотах двигателя, звучали раскаты пьяного смеха.

— Опять эти деревенские оболтусы перепились, — с отвращением проворчал Арджун.

Шайам, напротив, был рад всему, что нарушало однообразную скуку. Последние семь суток он дежурил в ночную смену на контрольно-пропускном посту Кандар, и служба здесь была не сахар. Естественно, командир с каменным лицом долго распространялся о том, какое важное, жизненнонеобходимое значение имеет эта задача. Блокпост Кандар перекрывал дорогу на въезде в Каменный дворец, где сейчас проходило какое-то тайное заседание правительства. Поэтому были предприняты беспрецедентные меры безопасности. Эта дорога — единственная, связывающая дворец с северными районами, захваченными повстанцами. Однако партизанам из Фронта освобождения Кагамы известно обо всех блокпостах, и они стараются держаться от них подальше. Как и местные жители: почти половина населения провинции, зажатой между правительственными войсками и отрядами мятежников, бежала от войны. А у тех крестьян, что остались в Кенне, денег нет, из чего следует, что часовым на блокпостах нечего рассчитывать на «чаевые». Здесь совершенно ничего не происходит, и бумажник Шайама остается тощим. Неужели он так сильно грешил в прошлой жизни?

В темноте показался грузовичок. В кабине два голых по пояс парня; крыша опущена. Один из парней, встав во весь рост, принялся с веселыми криками поливать себя пивом из банки. Грузовичок — судя по всему, груженный куракканом, корнеплодами, выращенными каким-нибудь бедняком-крестьянином, — вошел в крутой поворот на восьмидесяти милях в час, сколько можно было выжать из старенького мотора. Оглушительно гремела американская рок-музыка, передаваемая одной из мощных средневолновых --">