Павел Владимирович Шилов - Мерцание «Призрака»: Лик смерти

Другой карабинер полез в багажник за огнетушителем, стараясь спешить, чтобы не прогремел взрыв.

Льюис понимал, что нельзя было допустить, чтобы пожар в автомобиле потушили, и резко повернулся лицом к карабинерам и стал уверенным шагом направляться к ним навстречу, держа руки поднятыми вверх.

Машина продолжала гореть чуть в стороне, и один из карабинеров выдернул предохранительное кольцо из огнетушителя и принялся тушить: начиная с капота. Огонь разгорался всё с большей и большей силой, пожирая кузов автомобиля, а салон уже был безнадёжно уничтожен огнем. Теперь Говарду нужно было срочно делать ноги и избавиться от столь приятной компании.

— Не двигаться, или я стреляю! — держа пистолет двумя руками, вскрикнул карабинер.

Льюис резко сделал кувырок вперёд, по направлению к своему противнику, и пуля свистнула чуть в стороне от него. Он резко сбил ударом ноги карабинера и, вытащив из кобуры на ремне свой «ЗИГ-Зауэр», выстрелил одному карабинеру в плечо, а другому, который уже вскинул перед собой пистолет-пулемёт «Спектре», всадил по пуле в лодыжку правой и левой ноги. Очередь из пистолета-пулемёта прошла в стороне, выбив волну песка из обочины, и резкие стоны прокатились по набережной.

Говард вскочил на ноги и побежал прочь от места преступления, услышав лишь через несколько секунд взрыв старенького пикапа, который так и не удалось карабинеру потушить.

Льюис бежал, вдыхая пыль, поднимавшуюся от земли, и не оглядывался назад, хотя слышал звук приближавшихся сирен. Он постоянно менял позиции на несколько секунд — останавливаясь и делая небольшие передышки. Возраст как-никак давал о себе знать, и кроссы бежать с каждым годом становилось всё сложнее, даже несмотря на то, что регулярные пробежки держали Льюиса в необходимом тонусе, но дыхание постоянно сбивалось и становилось бесконтрольным.

Из-под ботинок продолжала лететь пыль. Он бежал. Впереди уже виднелась дорога и небольшая церквушка у берега моря. На парковке не было ни одной машины, что не могло не радовать Говарда. Лишние глаза были ни к чему, даже если это были бы глаза полуслепой старушки, шедшей с богомолья.

Льюис никогда не видел себя в роли старика, прекрасно понимая, что до таких лет ему всё равно не дожить, да ему, признаться, и совсем не хотелось этого. Его всё устраивало в той жизни, какая была у него сейчас, и к какой он уже привык с молодости. Ему нравилось постоянно быть в игре. Игра для него была всегда чем-то необъяснимым, но важным, без неё невозможно было жить. Он спустился с небольшой горки и, перебежав дорогу, пересёк парковку, попав в церковь. Прохлада внутри дома Божьего немного охладила его вспотевшую голову, с которой струился пот, и он, немного отдышавшись, увидел шедшего к нему священника. Отца Массимо.

— Мы вас ждём! С вами всё в порядке? — спросил святой отец.

— Да, скорее проводите меня к отцу Бернардо! Где он? — сбивчиво спросил Говард.

— Он в потайной комнате. Не волнуйтесь за него. Вам надо отдышаться и прийти в себя, — протягивая стакан с водой, сказал отец Массимо.

Льюис жадно взглянул на стакан с водой и взял его слегка трясущейся левой рукой. Он сделал пару небольших глотков, понимая, что напиваться водой после такого длительного кросса сразу не стоит, хотя жажда ужасно мучила его.

— Пойдёмте скорее к отцу Бернардо.

— Как пожелаете, — коротко сказал святой отец и повёл его по центральному проходу к алтарю, а дальше налево и вниз. Отец Массимо прошёл в архив и нажал на спрятанную между стеллажами кнопку. Появилась сейфовая дверь с кодовым сенсорным замком. Он быстро набрал комбинацию и замок щёлкнул. Святой отец потянул дверь на себя, и они вошли в небольшую комнату, где за рабочим столом с включенной настольной лампой сидел отец Бернардо. Он внимательно что-то изучал за открытым ноутбуком. Во взгляде святого отца читалось замешательство.

Потайная металлическая дверь захлопнулась, и закрывшийся замок резко щёлкнул. Говард неспешно подошёл к отцу Бернардо, встал позади него и бросил взгляд на светящийся монитор ноутбука, где был открыт текстовый файл. Отец Массимо сел на небольшой стул-кресло и положил руки на подлокотник. Тишина в комнате продолжалась, пока ее внезапно не прервал отец Бернардо.

— Говард, что ты знаешь о гностиках? — с интересом спросил он.

— Это еретики! Одни из древнейших. Их разновидностей много, но самые опасные из них были катары… Я прав, --">