Гонсало Гинер - Тайна масонской ложи

Гонсало Гинер Тайна масонской ложи

Посвящается Пилар: за твое замечательное содействие.

Резиденция маркиза де ла Энсенады

Мадрид. 1746 год

12 декабря

Двое стражников, охранявших огромные железные ворота дворца дона Сенона де Сомодевильи, маркиза де ла Энсенады, приготовились пропустить решительно настроенную процессию, возглавляемую наводившим на всех страх главным инквизитором королевства епископом доном Франсиско Пересом Прадо-и-Куэста и главой иезуитов отцом Игнасио Кастро, после того как те по требованию стражников предъявили судебное предписание, в котором излагались основания и цели их визита.

В скудном освещении по вымощенной камнем дорожке, пролегавшей через расположенные вокруг дворца сады, торопливо шли ночные посетители, осознавая важность возложенной на них задачи, а также стремясь побыстрее укрыться от посторонних глаз. Сопровождавшее их зловещее молчание нарушалось только лишь металлическим клацаньем, производимым жезлами двух альгвасилов^[1] святой инквизиции.

Слуга из числа челяди маркиза, держа в руках факел и шагая немного впереди таинственной группы, подвел этих людей к входной двери дворца, теряясь в догадках, какое срочное дело могло привести их сюда в явно неподходящее для визитов время. Затем слуга начал уверенно стучать в дверь, пока ту не открыл изнутри мажордом, который, ничего не спрашивая у посетителей, позволил им войти в прихожую. После этого мажордом проводил епископа — остальные остались ждать в прихожей — в библиотеку, в которой находился маркиз, коротавший этот вечер в обществе своей задушевной подруги доньи Фаустины, графини де Бенавенте.

Будучи самым высокопоставленным лицом в святой инквизиции, епископ обычно не участвовал в задержании подозреваемых, однако в данном случае, раз уж в полученном им доносе прямо указывалось на дом самого маркиза де ла Энсенады, присутствие епископа было более чем обоснованным.

Его тонкое, худощавое лицо и проницательные глаза кроме суровости выражали еще и отчужденность. Он считал необходимым подавлять эмоции, ибо возложенная на него задача не допускала каких-либо проявлений мягкосердечности.

Епископ был одет в плащ из толстого сукна, на левом плече виднелся вышитый герб, уже три сотни лет являвшийся символом одной из организаций, наводивших ужас на все население: зеленый крест, справа от которого располагался меч, а слева — оливковая ветвь. Это был символ инквизиции.

Подойдя к двойным дверям, ведущим в великолепную библиотеку маркиза, мажордом распахнул их и, почтительно поклонившись, объявил сидевшим в библиотеке о приходе посетителя.

— Преподобный отец, мы вас ждали с большим нетерпением.

Маркиз де ла Энсенада, ведающий финансами, обороной, флотом и управляющий владениями в Вест-Индии, а также занимающий должность первого министра в правительстве короля Фердинанда VI, поднялся с дивана, сделал несколько шагов навстречу инквизитору и затем поцеловал его перстень.

— Добро пожаловать!

— Благодарю ваше превосходительство за радушный прием, который вы мне оказываете, однако причины, которые меня сюда привели, весьма далеки от того, чтобы мое появление здесь можно было считать визитом вежливости.

Дон Сенон предложил иезуиту подойти к креслу, в котором сидела графиня де Бенавенте. В ответ на учтивое приветствие инквизитора графиня предложила ему кресло поближе к огню и чашку горячего шоколада. Инквизитор охотно принял оба предложения, хотя при виде этой женщины вызывающей красоты у него всегда возникало чувство неловкости.

У Фаустины были красивые округлые скулы, которые, казалось, вылепил ангел. Ее прелестный подбородок был мягко очерчен, а уголки капризных губ слегка поднимались и опускались, когда она разговаривала. Ее нос был тонким и слегка вздернутым, а вот глаза… Пожалуй, ни один мужчина не смог бы устоять перед чарами ее изумрудных глаз, излучавших даже несколько отчаянную живость и непосредственность.

Необычайно красивая двадцатидвухлетняя графиня, еще шесть лет назад вышедшая замуж за графа де Бенавенте, была такой обворожительной, что вряд ли нашелся бы мадридский дворянин, не мечтающий за ней поухаживать. Впрочем, всем было известно, что многочисленным «ухажерам» никогда не удавалось добиться ее благосклонности.

— Мы просим вас без промедления сообщить нам о --">