Андрей Геннадиевич Демидов - Мысли

то схватил безе, засмеялся. Она с досады пнула смеявшегося идиотским смехом пьяного парня и наконец увидела Дениса.

Он сидел под торшером, листал взятую со стеллажа книгу, посматривая краем глаза на экран. Катя поставила чашку и оставшиеся пирожные на журнальный столик, села рядом в глубокое, мягкое кресло, заложила ногу на ногу:

— Угощайся, кореец.

Тот взглянул на нее, задержался на трусиках, выглядывающих из под задравшейся юбки, усмехнулся:

— Если б я мог предвидеть такой прием, то пришел бы на день раньше или на день позже.

Она неожиданно покраснела. Поправила юбку:

— Чего читаешь?

— Ремарка.

— Три мушкетера?

— Почти. «Трех товарищей».

— Да, да. Я это и имела в виду. Если хочешь, возьми ее.

— Нет, спасибо, у меня есть. К тому же это довольно пошлый повод снова встретиться.

Она опять покраснела:

— Ну ладно, ладно, кореец. Ты пей кофе, оно уже остыло…

Алешин отхлебнул из чашки:

— Вот именно что «оно». А что ты крутишь с Олегом? Он же тебе безразличен.

— Так, по старой памяти. Долго ходил за мной, звонил, плакался, но это не мой вариант.

— А кто твой вариант, если не секрет? Тот парень милитарист, грудь в орденах, задница в шрамах?

— Сурков, что ли, Леха? — Катя покачала головой. — Да он немного пришибленный. Его даже в армию не взяли. Четыре операции на желудок. Отец умер год назад. В Чернобыле саркофаг строил…

— А у парня что, язва?

— Точно. Есть почти ничего нельзя. Кроме того, он…

— Импотент?

— Точно… А ты откуда знаешь?

— А ты откуда?

Катя поперхнулась пирожным, закашлялась. Хотела вскочить, но Денис, положив ладонь ей на колено, остановил ее:

— Не придавай значения моим словам… Я просто предположил, что его папаша нахапал в зоне «звонящих» радиоактивных вещичек. Ну, там, магнитофонов, мясорубок, шмоток, может быть машину и привез сюда, дав на лапу дезинфекторам. А мальчик то с ним в одной квартире жил, да и на машинке катался.

— Да, у них «Волга». Черная. Вон на улице стоит.

— Не советую тебе в ней ездить без свинцовых трусиков, можно потерять радость жизни. Машина, наверное, излучает как боеголовка СС 20.

— Ага, понятно. — Катя разочарованно убрала руку Алешина со своего колена. — Завидуешь, значит?

— Кому? — Денис опять положил свою руку на то же место. — Медленно умирающему водителю черной «Волги», который смотрит радиоактивный видеомагнитофон и спит на чернобыльских пуховых подушках? Вот уж нет.

— Значит, тому, что Сурков со мной.

— А он и не с тобой.

— Слушай, откуда ты все знаешь? — Теперь Катя взяла руку Алешина в свою и крепко сжала. — Ты что, нами интересовался?

— Нет, я про вас кино смотрел. Документальное.

— Да? Как интересно.

Она цокнула языком и кисло улыбнулась:

— Куришь, кореец?

— Балуюсь…

— Кури, кури. Можешь здесь. Сигареты есть?

— В куртке.

— Понятно.

Катя приподнялась на подлокотниках:

— Леня, Неелов… Поди сюда.

От экрана оторвался здоровяк с туповатой, но лукавой физиономией, подошел, подергивая затекшими ногами, и навис над девушкой:

— Что прикажете с?

— Не паясничай. Дай вон Денисику закурить.

— Прошу с. — Леня протянул пачку лицензионного «Мальборо», пряча под ладонью русскую надпись «Минздрав СССР предупреждает: курение опасно для вашего здоровья».

Алешин взял галантно выдвинутую сигаретку и выжидательно уставился на здоровяка. Тот хмыкнул, извлек из кармана вельветовых штанов зажигалку и наставительно сказал:

— У мужчины всегда должны быть с собой спички и другие элементы джентльменского набора.

— Ну, значит, я не настоящий мужчина, а игрушечный. — Алешин, прикуривая, усмехнулся. Дениса взбесил этот туповатый парень, который, казалось, уже был готов распространяться о чем то важном, распирающем его изнутри. И действительно, парень присел на ковер рядом с креслом девушки, покосился на красивую линию ее голени, закурил и начал неспешное повествование:

— Вот, Катюша, наконец представилась возможность спокойно пообщаться.

— Да, да, ты расскажи, как там твои туристические автобусы, битком набитые иностранцами, ночные поездки по «матушке Москве реке», непринужденный треп и ты в качестве гида? Это, наверное, просто чудесно? — Девушка заговорщицки подмигнула Алешину, но тот будто и не заметил. Он массировал себе висок, пепел сыпался на его полосатый свитер ручной вязки. Катя схватила толстый рукав свитера и --">