Алексей Константинович Смирнов - Доска Дионисия

Annotation

СССР, начало 1970-х. Старый, некогда губернский город в нескольких сотнях километров от Москвы. Кандидат искусствоведения Анна, недавно защитившая диссертацию по работам иконописца Дионисия, узнает, что из монастыря неподалеку пропала икона шестнадцатого века. Анна устремляется по следам исчезнувшего образа Спаса, не отдавая себе отчета, что это следы на крови.

Алексей Смирнов фон Раух (1937–2009) в 1960-е произвел неизгладимое впечатление на завсегдатаев Южинского кружка своей прозой, а живописью — на ценителей модернизма в Чехии и Германии. Разорвав связи с внешним миром, Смирнов провел тридцать лет в стенах церквей и скитов, реставрируя фрески и наблюдая за параллельной жизнью советского общества, где в удушающей схватке сплелись уцелевшие потомки дворян, беглые монахи, предприимчивые интуристы, деклассированные элементы и вездесущие сотрудники КГБ. Захватывающий, правдивый и оттого еще более жестокий роман «Доска Дионисия» был написан в 1976-м в стол без перспективы публикации. Потерянный шедевр русской литературы, он убедительно показывает, что центральные вопросы жизни на Руси не изменились ни за пятьдесят лет, ни за пятьсот.

Алексей Смирнов фон Раух

От издателя

Клеймо первое. Пропавшие бумаги

Клеймо второе. Ермолай

Клеймо третье. Собор

Клеймо четвертое. В замоскворецком переулке

Клеймо пятое. Племянник

Клеймо шестое. В набег

Клеймо седьмое. Отчие камни

Клеймо восьмое Иконных дел мастера

Клеймо девятое. И пыль веков

Клеймо десятое. У врат

notes

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

Алексей Смирнов фон Раух

Доска Дионисия. Антикварный роман-житие в десяти клеймах

Посвящается жене автора

Наталье Николаевне Смирновой

От издателя

Лучшей охраной художественных произведений во все времена были могила и варварство.

Максимилиан Волошин, «Чему нас учит икона»

Потомственный художник, писатель, адепт самопровозглашенного магического символизма и характерный представитель Второго русского авангарда, Алексей Смирнов фон Раух (1937–2009) проявил высокое мастерство в непростом деле ускользания от мира. Обладатель самой распространенной в России фамилии, он добавил к ней аристократическую немецкую приставку, обозначающую происхождение из… дыма. Можно только догадываться, имел ли он в виду старообрядческие самосожжения, чадящие пожары разоренных дворянских усадеб или что-то другое, однако спустя полвека его инициалы стали чем-то вроде пароля для посвященных. В узких кругах Смирнова почитают как «русского Селина»: острого на язык мизантропа, ценителя и знатока чужих падений и непримиримого врага любой номенклатуры. Его стихийный анархизм и последовательное отрицание каких-либо авторитетов привели к тому, что вещественных доказательств его деятельности — изданных книг, картин в частных или государственных собраниях — почти не осталось. Литературная часть его наследия до последнего времени считалась просуммированной посмертным сборником эссе «Полное и окончательное безобразие», в одночасье ставшим библиографической редкостью. Однако Смирнов сделал больше: на его счету графика, картины, пьесы, поэзия, проза и, может быть, что-то еще, о чем мы пока не знаем.

Написанный в середине 1970-х под псевдонимом Алексей Анненков роман «Доска Дионисия» прождал публикации почти полвека. Разумеется, в СССР книгу, в начале которой монах голыми руками убивает комсомолку, напечатать не могли. Если вы рассчитывали встретить “trigger warning”, ограждающий впечатлительные умы от кровавых сцен, то вот и он — вы предупреждены.

Стоит наперед отметить, что интуиции Смирнова лишены привязки к простым противоположностям вроде советского-антисоветского. По его собственным словам, «настоящее время России внеисторично, оно возвращает нас к прозрению вневременного первозданного хаоса».

--">