Елена Викторовна Яковлева - Крокодиловы слезы

не какая-нибудь мегера, а потому принимала своего супермена в любом виде и ничего от него не требовала. До того ужасного дня...

Не знаю, что на меня нашло, может, не с той ноги встала, может, нелады на работе сказались, но тогда мы впервые поругались. Строго говоря, это и не ссора была, потому что Тимур выслушал мои упреки молча, не предприняв ни единой попытки оправдаться. Получалось, что я скандалила сама с собой, а мой супермен при этом только присутствовал. Мне бы остановиться, а я распалялась все больше и больше и в конце концов завела совершенно постыдную волынку:

- Сколько это может продолжаться? Я так больше не могу: ты приходишь, когда тебе вздумается, уходишь, ничего не обещая, а я все жду, жду... Неизвестно чего...

- А ты не жди, - совершенно спокойно посоветовал Тимур, повязывая перед зеркалом дорогой галстук, безупречно подобранный в тон к костюму, и, очень даже возможно, подобранный его женой, к которой он уходил от меня без тени сомнений!

- А-а-а... Вот и не буду! - выпалила я отчаянно, чувствуя, как земной шар под моими ногами завертелся в обратную сторону и того гляди сменит орбиту. - Не буду я тебя ждать, учти!

- Ну тогда я ушел, - будничным тоном объявил Тимур и чмокнул меня в макушку. Он не сказал "навсегда", но сердце мое оторвалось и полетело в тартарары вслед за земным шаром.

И он ушел. Скорее всего я бы бросилась за ним, если бы только у меня доставало сил, но, так как они меня покинули, я со сдавленным стоном опустилась на пол и уставилась в черную дыру, образовавшуюся после Тимурова ухода. Дыру, которую мне нечем было заполнить, сколько бы я ни старалась. Посидев так минут пять, я рухнула ниц и заскулила, как побитая собачонка. Было ясно, что Тимур ко мне больше не вернется, я сама, сама прогнала его!

Не помню, сколько я так пролежала, но когда поднялась, лицо мое распухло от слез, а голова - от тяжких раздумий. Меня буквально раздирало на части от противоречивых желаний: то я была близка к тому, чтобы достать из нафталина изрядно полинялый флаг женской гордости и, сцепив зубы, пережить эту потерю, то отчаянно боролась с соблазном немедленно позвонить Тимуру и умолять его забыть мои упреки. Борьба, между прочим, была неравной, потому что в прихожей еще не успел рассеяться запах его одеколона, и я бросилась к телефону. Офис Тимуровой фирмы упорно молчал, дома же трубку подняла жена, отозвавшаяся равнодушным голосом:

"Да?" Бросив трубку на рычаг, я громко разревелась. Что я натворила, что я натворила, идиотка несчастная!

Всю ночь я ворочалась в постели, будто на горячих углях, а едва продрав глаза, снова принялась звонить Тимуру на работу. На этот раз мне ответила секретарша, зло и раздраженно (еще бы, я беспокоила ее без семи минут девять, когда она на вполне законных основаниях припудривала себе нос!).

- Можно Тимура м-м-м Алексеевича? - пролепетала я, робко откашлявшись.

- Его нет, - отрезала эта стерва и дала отбой.

Я пятнадцать минут просидела на полу, прижав к груди противно пикающую трубку, потом снова набрала номер фирмы. Ответ был аналогичным, тон секретарши - тоже. Повторив эту процедуру раз пять в течение часа, я с трудом заставила себя подняться с пола, одеться и отправиться в родное рекламное агентство. Оттуда я несколько раз пыталась дозвониться до своего супермена, но все безуспешно: теперь номер был постоянно занят. Можете себе представить, что я чувствовала, хотя в целом день прошел еще туда-сюда. Хоть я и не отношу себя к трудоголикам, но согласна с их мудрым наблюдением, что работа - универсальное средство если не от СПИДа, то, по крайней мере, от очень многих напастей. Я бы даже сравнила ее с местным наркозом. Женщины, которым приходилось делать аборты, хорошо знают, что это такое. Вкалывают в вену обезболивающее, и ты вырубаешься, но только наполовину, и возникает странное ощущение, будто тебя обшивают фанерой, после чего принимаются пилить тупой ножовкой. Так и я полдня провела на переговорах, точно в деревянном ящике, ножовка боли взвизгивала совсем рядом, но я прилежно водила ручкой по блокноту, думая об одном, об одном...

Но рабочий день кончился, а с ним и действие местного наркоза. Тогда я обеспечила себе общий. Попросту наглоталась снотворного. Нет, не для того, чтобы заснуть навеки, а хотя бы на несколько часов, чтобы не свихнуться и не вытворить чего-нибудь из ряда вон! Например, в окошко выпрыгнуть. Этаж у меня, правда, второй, но высокий (я живу в доме сталинской постройки), сверну ли --">