Татьяна Викторовна Полякова - Капкан на спонсора

Женьке и поделилась с нею своими планами.

— Гениально, — ахнула она через семь минут. — Вот честно тебе скажу, ничего подобного я сроду не читала. Садись и пиши. И чтоб к моему приезду все уже закончила.

— А вдруг у меня не получится? — усомнилась я.

— Еще чего… у тебя талант, я же знаю. Ты прекрасно владеешь слогом, и лучше тебя в твоей турфирме никто…

— Но это ведь совсем другое, — перебила я.

— Ничего не другое. Садись и пиши. Я вернусь, в случае необходимости подредактирую и… В общем, работай, — закончила Женька, и мы торопливо простились, потому что телефонный разговор у нас занял минут двадцать, и с экономией средств, как всегда, ничего не получилось.

Вздохнув, я извлекла давно припасенную общую тетрадь и с трепетом вывела первую фразу: «Вечер ничего не обещал». Бог знает откуда она явилась, но мне почему-то понравилась, хотя, если честно, и не имела прямого отношения к повествованию. Вслед за первой фразой появилась вторая, третья. Я торопливо писала, точно под диктовку, и где-то часа через четыре, потрясая в воздухе рукой, со студенческих времен успевшей отвыкнуть от таких трудов, с некоторым удивлением увидела, что передо мною лежат десять листов, исписанных мелким почерком. Передав написанное и поздравив себя с успешным началом, я продолжила повествование.

К моменту возвращения Женьки от родителей роман был закончен. После долгих размышлений я придумала название, отпечатала роман на компьютере и, собрав листы в красивую папку, вывела на ней крупными буквами: «Анфиса Глинская. Убийство в доме с колоннами», подумала и добавила чуть пониже: «Детектив».

Женька вернулась в среду и с огромной сумкой в клеточку возникла в моей квартире.

— Готово? — спросила она, забыв поздороваться. Дрожащей рукой я протянула ей папку, Женька плюхнулась в кресло и начала читать.

Повесть не была особенно объемистой, но и маленькой ее назвать трудно, — в общем, Женька читала несколько часов. Все это время я осторожно бродила по квартире, то и дело приглядываясь к подружке. Она перевернула последний лист, подняла на меня глаза, в которых, точно крупные бриллианты, сверкали слезы, и заявила тихо, но с большим чувством:

— Потрясающе… Я всегда говорила: у тебя талант. Так и есть. Читается на одном дыхании… Да мы всех этих звезд за пояс заткнем.

— Думаешь, его напечатают? — усомнилась я.

— Напечатают, — заверила Женька. — Это я беру на себя. А ты пока обдумывай сюжет следующего романа.

Я кивнула, но решила ничего не обдумывать, а посмотреть, что получится у Женьки.

Подружка развила прямо-таки фантастическую деятельность, и в результате мы оказались втянутыми в такую историю… В общем, что бы теперь ни болтала Женька, намекая на всякие глупости, но она в происшедшем виновата не меньше меня, а может, даже и больше, как посмотреть. С Женькой мы всегда смотрим по-разному, у нее выходит так, у меня эдак, но одно не подлежит сомнению: если бы не Женька, написанный мною детектив так и остался бы лежать в столе и… Впрочем, не буду забегать вперед, попробую рассказать все по порядку.

Женька позвонила около двух; само собой, в это время я была на работе, так как нормальные люди по средам работают, а вот Женька — нет, но ее мало кто считал нормальной.

— Слушаю, — пропела я в трубку, ожидая, что это клиент, но вместо пожелания отправиться на Канары услыхала Женькин голос:

— В три жду тебя возле Дома творчества. Вход со двора, не перепутай. И не опаздывай. Возьми такси, здесь машину припарковать негде. Да, и юбку длинную надень.

— До пят, что ли? — фыркнула я.

— Нет, можно не до пят, но обязательно ниже колена. у тебя очень выразительные ноги, и мужики ни за какие коврижки не поверят, что женщина с такими ногами, может написать что-то путное… На всякий случай напяль что-нибудь бесформенное, балахончик из мешковины, у твоей Верки-зануды такой есть. Бюст у тебя тоже выразительный, и лучше всего его прикрыть. И очки у Верки возьми…

— Ты спятила, что ли? — начала я всерьез беспокоиться.

— Вовсе нет, — обиделась Женька. — Тебе надо принять облик провинциальной интеллигентки: ни тебе денег, ни тебе вкуса, только ум и скорбь за Россию. А здесь без очков — ни-ни…

— Ты все-таки спятила, — озадачилась я. — Какая интеллигентка и почему я должна нестись в Дом творчества, когда у меня полно работы?

— Ты меня с ума сведешь! — ахнула Женька. — Ты что, забыла, какое сегодня число? — Я взглянула на календарь с некоторым --">