Дарья Александровна Калинина - По кому Мендельсон плачет

Дарья Александровна Калинина По кому Мендельсон плачет

Глава 1

Раннее утро — время выбора. Как начать свой новый день? Как и с кем его провести? И очень многие, в том числе и немолодые и даже умудренные жизненным опытом граждане, опрометчиво думают, что запланировать — это почти тоже самое, что, считай, уже сделать. А вот в том, что это далеко не так, нашей Эдите еще предстояло убедиться.

Но пока что она даже не могла решить, что же ей делать сейчас. Вставать или еще немного поваляться в кровати? А может быть, сегодня вообще забить на все дела и просто сладко нежиться под теплым и мягким одеялом?

Ах, как же уютно ей было в этом сугробе, сооруженном из пухового одеяла, подаренного любящей заботливой мамочкой! И как же не хотелось никуда вылезать! Ведь стоит высунуть нос из-под одеяла, и сразу становится ясно, что снаружи и сыро, и совсем неуютно. А уж на улице, если выглянуть в окно, вообще мрак и жуть. Небо серое. Ветки деревьев гнутся от сильного ветра. И с неба льется. Даже лежа в постели, Эдита вздрогнула, представив, как холодный влажный ветер пронизывает буквально до костей. Совсем не весна. Совсем.

— Не пойму, — раздался голос бабушки, — что это на улице? Снег? Или дождь?

Эдита вздохнула. Бабушка у них была уже старенькая. И голова у нее иногда давала сбой. Не сильно, но все равно пугающе. Бабушка, которая сама это сознавала, перебралась жить к ним с мамой после того, как несколько лет назад не смогла вспомнить, какое сегодня число, и пропустила важную для себя встречу. Потом память к пожилой женщине вернулась, но время было упущено, и встреча не состоялась.

И бабушка, которая на тот момент еще умела делать выводы из случившегося, сказала своей дочери и внучке:

— Видно, пришла пора мне перебираться к вам и помощи в старости просить. Будете меня контролировать. Одна я жить больше не в состоянии, а то снова чего-нибудь отчудить могу. И себя, и людей подведу.

Мама не протестовала, хотя и в восторг от такой перспективы не пришла. В свое время она приложила немало стараний, чтобы жить отдельно от бабушки. Даже согласилась съехаться с родителями мужа. И бабушка ее в этом полностью не только поддерживала, но и сама подталкивала дочку к выходу вместе с маминым мужем — отцом Эдиты.

Нельзя сказать, что молодая семья правильно поняла благие намерения бабушки, некоторая неясность в их отношениях осталась, и потом отец и мама общались с бабушкой больше официально, чем по-родственному. И тем удивительней было, что бабушка, желающая самостоятельности и независимости, сама вдруг захотела жить с дочкой и ее семьей.

— Какое счастье, — ожидаемо отреагировал отец Эдиты на перспективу жить под одной крышей с тещей. — И чего ей у себя в трехкомнатных хоромах не сидится?

Папа ворчал, и его можно было понять. В свое время, когда они с мамой не имели своей крыши над головой и ютились у его родителей в их совсем небольшой квартирке, бабушка в одиночку наслаждалась просторной трешкой.

— И что она собирается делать со своей квартирой?

— Продать.

— А деньги?

— Положить на счет и иметь прибавку к пенсии.

Папа даже крякнул. Мол, неплохо умеет устраиваться тещенька. И с деньгами в кармане, и при домашнем уходе.

— Нам добавить на покупку квартиры побольше не хочет?

— Нет.

— Молодец! — подвел итог всему разговору отец вроде как даже с восхищением в голосе.

Но мама отказывать бабушке в приюте не стала. Во-первых, та особенно ее и не спрашивала, просто ставила перед фактом, что теперь она поживет у них. А во-вторых, мама в душе была немножко фаталистка и еще больше оптимистка.

— Что ни делается, все к лучшему.

Это была ее любимая присказка. И еще одна имелась.

— Чему быть, того не миновать.

Поэтому спорить с бабушкой она не стала. И та поселилась у них. Порой она и впрямь начинала чудить. Вот как сейчас. Как не понять, что за окном снег или дождь? Но бабушка то ли впрямь не понимала, то ли делала вид, что не понимает. Точно сказать Эдита не бралась. Она давно уже привыкла к некоторым странностям родственницы, и большинство ее перлов пропускала мимо ушей, берегла свою нервную систему.

— Слякоть, — наконец пришла к выводу бабушка и тут же снова нашла проблему: — Сколько же там градусов? Вроде бы минус тринадцать.

Эдита под одеялом только еще раз вздохнула. Май месяц. Какие могут быть тринадцать градусов мороза? И потом, если бабушка --">