Джанет Иванович - Горячая шестерка

хорошо. Честно.

– Я должен убедиться лично.

– Ты меня любишь, – удивленно произнесла я.

Его лицо стало напряженным, он слегка кивнул:

– Я тебя люблю.

Рейнджер тоже любил меня, но немного на свой манер. Он вообще был не от мира сего.

Двери в приемную распахнулись, и туда влетели Конни и Лула.

– Мы слышали, тебя ранили, – сказала Лула. – Что происходит?

– Господи, да это правда, – запричитала Конни. – Посмотри на свою руку! Как это случилось?

Морелли встал.

– Я хочу быть в участке, когда они доставят Рамоса. И теперь, когда сюда прибыли основные войска, я чувствую себя лишним. Позвони мне, как только доктор тебя посмотрит.

* * *

Из больницы я решила отправиться в дом родителей. Морелли все еще был занят – допрашивал Рамоса, а мне не хотелось оставаться одной. Я попросила Лулу остановиться сначала у дома Дага, чтобы достать у него теплую рубашку, которую можно было бы надеть поверх футболки.

Даг и Лунатик сидели в гостиной и смотрели передачу по новому телевизору с огромным экраном.

– Эй, дружок, – сказал Лунатик, – ты только посмотри на этот телик. Обалденный, правда?

– Мне казалось, вы прекратили скупать краденое.

– Вот тут самый балдеж, – заявил Лунатик. – Это только что купленный телевизор. Мы его даже не крали, дружок. Говорю тебе, пути господни неисповедимы. Не успел ты подумать, что все твое будущее сплошное дерьмо, как, бац – получаешь наследство.

– Поздравляю, – сказала я. – И кто же умер?

– Да это настоящее чудо! Наше наследство не омрачено никакой трагедией. Нам его просто дали, дружок. Сечешь?

– Нам с Дагом повезло в воскресенье продать машину, ну и мы повезли ее на мойку, чтобы, значит, она больше понравилась покупателю. И пока мы там торчали, появляется эта блондинка в серебристом «Порше». И просит, чтобы машину тщательно вычистили. Ну, а мы там обретаемся, наблюдаем вроде. Она берет эту сумку и швыряет ее в помойку. Настоящую, хорошую сумку. Вот мы с Дагом и спросили, не возражает ли она, если мы возьмем эту сумку себе. Она говорит, что, мол, это просто гадкая спортивная сумка и мы можем делать с ней все, что пожелаем. Мы и принесли сумку домой и забыли о ней до сегодняшнего утра.

– А когда вы ее открыли и заглянули в нее, то увидели, что она набита деньгами, – подсказала я.

– Bay! Откуда ты знаешь?

– Догадалась.

* * *

Когда я подъехала к дому, мама была на кухне. Она готовила toltott kaposta, или, проще говоря, голубцы. Не самое любимое мое блюдо. С другой стороны, самое любимое блюдо у меня – ананасовый торт с огромным количеством взбитых сливок, так что, полагаю, сравнение некорректно.

Она прекратила возню и взглянула на меня.

– Что с твоей рукой? Ты странно ее держишь.

– Меня подстрелили, но...

Мама упала в обморок. Бух на пол, все еще держа в руке большую деревянную ложку.

О черт!

Я намочила кухонное полотенце и положила ей на лоб. Вскоре она пришла в себя.

– В чем дело? – спросила она.

– Ты упала в обморок.

– Я никогда не падаю в обмороки. Ты, верно, ошиблась. – Она села и вытерла лицо мокрым полотенцем. – Ах да, теперь я вспоминаю.

Я помогла ей сесть на кухонный стул и поставила воду на плиту, чтобы сделать чай.

– Серьезная рана? – спросила она.

– Просто царапина. Парень этот уже в кутузке, так что все прекрасно.

За исключением того, что меня подташнивает, сердце то и дело пропускает удары, и я не хочу возвращаться в свою квартиру. В остальном все прекрасно.

Я поставила на стол банку с печеньем и налила маме чашку чаю. Села напротив и взяла кусок бисквита. Шоколадный. Очень питательный, потому что она положила туда грецких орехов, а ведь в них полно протеина, верно?

Хлопнула входная дверь, и на кухню влетела бабуля.

– Я добилась! Я сдала экзамен на вождение!

Мама перекрестилась и снова приложила мокрое полотенце к голове.

– Почему у тебя рука под рубашкой такая толстая? – спросила бабушка.

– Она перевязана. Меня сегодня подстрелили.

Глаза бабули широко раскрылись.

– Клево! – Она подтащила стул к столу и присоединилась к нам. – Как это произошло? Кто в тебя стрелял?

Ответить я не успела, зазвонил телефон. Это была Мардж Дембовски, которая доложила, что ее дочка Дебби, работающая сестрой в больнице, сообщила ей, что меня ранили. Затем позвонила Джулия Круселли, чтобы сказать, что ее сын Ричард, полицейский, рассказал ей про Гомера Рамоса.

Я переместилась с кухни в гостиную и заснула на --">