Николай Иванович Леонов , Алексей Викторович Макеев - Прошлое не продаётся

Николай Леонов, Алексей Макеев Прошлое не продается

ГЛАВА 1

– Вот это ничего себе! Наловили рыбки от всей души. – Полковник Крячко был откровенно зол сейчас на весь мир.

Да и как тут не разозлиться, если первая за несколько лет рыбалка, так хорошо начавшаяся, закончилась аж двумя происшествиями. Сперва к ним с Гуровым подкатили на «Чероки» три крутых, но наивных хлопца с восемнадцатилетними телками и попробовали показать, кто в доме хозяин. С молодцами разобрались быстро, причинив лишь самый необходимый минимум телесных повреждений. Потом, уже на трассе, по дороге в Москву, ребятки на «Форде» и «Фиате» подрезали Стасов «Мерседес» и попробовали скачать с двух полковников Главного управления миллион убытка. Этим морды пришлось рихтовать поосновательнее, но после полной победы свое средство передвижения пришлось оставить в мастерской в одном из подмосковных городков. Железо не человек, оно такого не выдерживает.

Выйдя из мастерской, Крячко вскинул рюкзак на плечо и, оглянувшись на Гурова, предложил:

– Ну что, пошли на автобус? А то на такси нам только сесть и тут же вылезать. Денежка-то почти вся на ремонт ушла.

– Автобус? – Гуров поморщился. – На нем столько пилить… Нет уж, тут рядом станция электрички, лучше туда.

Обогнув бараки, они действительно метрах в трехстах увидели железнодорожную насыпь и высящееся над ней длинное желтое здание небольшого полустанка. На платформе было немноголюдно. Видимо, электричка ушла совсем недавно, и пассажиры на следующую еще только начали собираться. Оглядываясь по сторонам, Гуров втянул носом уже ставший прохладным вечерний ветерок, дующий в лицо, и чуть ностальгически вздохнул.

– Да, запах железной дороги – это что-то особенное. Его ни с чем не спутаешь, – заговорил он, глядя на отполированные колесами рельсы, уходящие вдаль. – Вот вроде бы и шпалы сплошь железобетонные, а дорога все равно, как и раньше, все так же пахнет креозотом. Я этот запах с детства помню. Еще совсем пацаном с родителями ездили в гости. И вот он мне так понравился, я так завидовал тем, кто здесь работает… Даже мечтал стать железнодорожником.

– Хм… – Стас как-то неопределенно улыбнулся. – Плачь, железная дорога, – ты потеряла лучшего из своих несостоявшихся министров. Ну, или хотя бы управляющего одним из региональных подразделений. Кстати, когда-то я, тоже в сопливом детстве, путешествовал по железной дороге. Помню паровозы – черные, с красными колесами. А дыму от них было – всю округу, как тучами, занавешивали. А еще… О, смотри – наша электричка!

Зайдя в вагон электропоезда, Гуров устроился ближе к середине. Но садиться можно было где угодно – в вагоне насчитывалось не более десятка пассажиров. Неподалеку угнездилась над чем-то хихикающая компания подростков. Две старушки обсуждали какие-то свои глобальные проблемы. Мужчина в темной рубашке и затрапезных штанах, с густо заросшим лицом сидел, не выпуская из рук яркий полиэтиленовый пакет с чем-то прямоугольным, напоминающим книгу.

– Смотри-ка, – Стас тоже обратил внимание на бородача, – ни дать ни взять – Робинзон Крузо, да и только. А ну-ка, Лева, напряги свои извилины, выдай дедуктивную характеристику сему волосатому.

– Ого, да ты, оказывается, был отличником по литературе, – с некоторым удивлением отметил Гуров. – Запросто Тургенева цитируешь… Ну, хорошо. Вероятно, он беглый монах, оставивший без дозволения наместника родную обитель. К тому же что-то прихвативший на память в своем родном монастыре. Хотя, скорее всего, он по натуре не специалист по кражам, брал, вероятнее всего, под нажимом: его или шантажировали, или он оказался в трудных жизненных обстоятельствах. Думаю, в монастыре он был не слишком долго. Года два, не больше. Он единственный ребенок в семье, в детстве его часто обижали… Хватит?

– Лева, ты меня потряс. – Крячко воздел большие пальцы обеих рук. – Кое-что из тобой сказанного я и сам в какой-то мере «пробил» в его габитусе. Но такая детализация… Шерлок Холмс отдыхает.

– Вы не скажете, который час? – неожиданно обратился к Гурову мужчина, сидевший на соседнем, через проход, месте.

Незнакомец был среднего роста, худощав, темноволос, но уже пробивающаяся седина говорила о годах, близких к пятидесяти или даже более того, большие очки и «молотовские» усы придавали ему интеллигентный вид.

– Ровно девять, – взглянув на часы, ответил Гуров. – Судя по вашей ручной --">