Егор Петрович Неймохов - Тайна озера Сайсары

старик.

Она взяла трясущимися руками у него стакан, зубы дробно стучали по его краю, пока пила. Когда она немного пришла в себя, Эленев опять спросил:

— Ну, Капитолина Семеновна, ты будешь дальше рассказывать, или все же мне придется... Чистосердечное признание смягчит твою участь на суде.

В кабинете наступила тишина, нарушаемая только редкими всхлипами Александровой. Она довольно долго сидела, закрыв лицо руками, потом все же набралась сил и подняла на Эленева полные слез глаза. Невнятно что-то прошептала, но тут же снова разревелась и все же выдавила из себя:

— Я... я... сама... — она тяжко вздохнула и заговорила: — Да, с Панкратом мы были давно знакомы... Все это он сделал. Все! — Она схватилась руками за горло, словно от удушья, и опять потекли слезы. Словно боясь потерять сознание, стала говорить быстро. — Он сказал, чтобы я у сестры брала унты для его друзей и каких-то родственников с юга... Я знала характер Гели, что она не пойдет на это, и предложила: «Вы же с одного района, сам познакомься с ней»... Но тут он сказал, что они уже знакомы... Он меня вынудил взять отпуск и уехать на юг. Он мне для этого дал все: путевку, деньги, паюсную икру, ценные подарки. Всего этого было так много, что век не расплатиться... Поэтому... я сдалась... — Она снова заплакала. — Геля... моя бедная сестра... ведь она была совсем ребенком, а этот страшный зверь обманывал ее, как хотел... Он просил у нее унты, а когда Геля наотрез отказала, он и проболтался, что знаком со мной давно, что жил со мной... Что, дескать, я готова делать для него что угодно... — Она говорила, закрыв лицо руками, но слезы текли и текли по переносице и запястьям. — О-о-о-у-у! Проклятые деньги! Проклятое золото!... Геля мне позвонила, а я, как утопающий, хваталась за соломинку, старалась от нее все скрыть. Я сказала, что никакого Панкрата век не знала... Она, вроде, поверила мне... В конце октября Геля приехала в командировку, и я почувствовала к себе отчуждение... Она почти не разговаривала со мной... Мы обе не вспоминали Засыпкина... Потом наступил тот страшный, последний день октября... О-о-о-у! Какой же он был гад! Сестра уже собралась уезжать, но этот мошенник объявился в городе... Зная, что Геля живет у меня, что я на работе в ресторане, он вечером заявился в мою квартиру... Геля только что вернулась, побывав у подруги и Давыдова... Известное дело, они опять поссорились... Геля обругала Панкрата: «Ты низкий лжец, совсем не знаком с моей сестрой и смеешь клеветать на нее?!» А когда он ответил: «Знаю, или не знаю, пусть лучше сама объяснит», то Геля выпроводила его, быстренько оделась и прибежала в ресторан... Она пришла почти перед закрытием. Когда она задала вопрос и увидела мои глаза, сразу все поняла... Я пыталась ее успокоить: «Геля, не волнуйся, я все объясню...», — Капитолина снова зарыдала, уронив голову на стол следователя.

Эленев и Харлампьевич молча ждали...

— Мы пошли вместе по Сергеляху, мимо студенческого общежития, вышли на асфальт и направились в сторону ипподрома. Долго, очень долго шатались... Панкрат нас застал еще в ресторане и теперь мы вдвоем с ним успокаивали нашу девочку, конечно, врали и «изливали душу». Но она ничего не хотела слушать. Тогда Панкрат, он уже успел хватить бутылку коньяку, вынул из кармана коробку с золотом и стал бахвалиться: «Ты слышишь, малышка, все это золото, это богатство я дарю тебе... Я щедрый». Геля внезапно остановилась, сразу отбросив обиженный тон, сказала очень сурово: «Вот оно что? Воры! Я завтра же все расскажу в милиции!»... Затем... меня... ударила по лицу и побежала прочь. Панкрат заорал: «Стой!» и кинулся вслед за ней к озеру Сайсары... Я услышала... как сестренка моя вскрикнула и глухо застонала... С того момента ничего не помню... Утром проснулась дома, Панкрат спал на полу... Он словно сторожил меня, как собака... Только шевельнулась, он поднял голову и говорит: «Запомни! Ты ничего не видела! К счастью, к утру выпало много снега, и следов не осталось». Я пришла в такой ужас! Я так испугалась его, этого зверя... — Капитолина опять заревела, замотала головой, рассыпая прическу по плечам.

— Капитолина Семеновна, — проговорил Эленев, — несмотря на все случившееся, ты не перестала водить компанию с расхитителями золота. Этой ночью в вашем доме арестован шофер Корнеев, который доставил тебе золото от Пузатова из Сурумана.

— Мне теперь все одно... — Капитолина ответила спокойно и обреченно. — За то, что так жестоко растоптали мою Гелю и мою жизнь, я --">