Станислав Николаевич Савицкий - Покойник в кювете

другую тему, — посоветовал Сергей.

— Как, например?

— Освещай, например, что-нибудь про любовь, а не местные разборки.

— Ага… Про любовь к родному краю и высоким надоям молока.

— Вот уже тема есть. Могу дать адресок вполне симпатичной доярочки из ближней деревни. Возьмешь у нее интервью. Только Светке не говори, что по моей наводке.

— Лучше дай адресок, кого сбили.

— А зачем он тебе?

— Хочу выразить сочувствие семье погибшего.

— Извини, Хмель, не до тебя. Пока.

Никита услышал короткие гудки и усмехнулся. Репортера криминальной хроники — пусть даже отставного — соплей не перешибешь. Сергей это понял, когда снова услышал его голос.

— Я не успел тебе сказать главное.

— Да? И что же это?

— Видишь ли в чем дело… Мне последний гонорар отягощает карман, а Хасану завезли свежее пиво в бочках. Заметь — не бутылочное.

— А я тут при чем? — спросил Сергей и подумал: паразит бьет ниже пояса.

— Сам знаешь причем. В общем, так: встречаемся у Хасана. Единственно вопрос: когда ты сможешь прийти? Скажем, в обед. Устроит?

— Вполне, — вяло согласился Сергей.

— Всё. Жду.

Теперь отбой дал Никита.

До обеда оставалась уйма времени, и он набрал телефон Светланы.

Ждать пришлось долго. Ясное дело: Светка обижена. О его увольнении она узнала из вторых рук и на сабантуйчик не пришла.

А в самом деле, почему он ей не позвонил и не рассказал обо всем? Идиотское самолюбие. Тем более идиотское, что Светка все равно бы рано или поздно узнала о его фактическом увольнении.

Утечка информации, скорее всего, прошла через секретаршу Горыныча и, главное, параллельно подругу Светланы.

Тем более он идиот.

Была ли в том виновата неплотно закрытая дверь в кабинет Горыныча вкупе с непомерным любопытством секретарши или чрезмерно громкий крик глубоко возмущенного Горыныча, теперь уже не важно. Факт остается фактом: Светка была в курсе его дел.

Длинные гудки барабанили ему уши. Светик не отзывалась. Домашний телефон у нее с определителем, и сейчас она размышляет — брать трубку или нет.

Как будто не знает, с кем имеет дело.

Наконец она сломалась и трубку взяла.

— Ну, что тебе надо?

«Вот так меня приветствует любимая девушка», — подумал Никита.

— Как что? Тебя увидеть.

— Зачем?

— Без всяких зачем. Просто увидеть тебя. Напротив себя.

— Ты весь в этом.

— В чем?

— Ты в каждом ищешь свое отражение. Неужели я похожа на зеркало?

«Если да, то в прекрасной раме», — подумал Никита.

Светлана была красивой девушкой. Высокая и стройная, с длинными русыми волосами и карими глазами. В ней был тот шарм, который не проходит с годами.

— Напрасно ты так. Я действительно хочу увидеть тебя, а не свое отражение.

Это было сказано вполне искренно. Но в ответ он услышал: «Не верю» и не удивился. Строптивости Светке было не занимать.

— Почему?

— Ты ничто не делаешь случайно. И уж тем более когда звонишь мне.

В чем-то она была права. Сейчас конкретно ему нужно было убить время до встречи с Сергеем, и лучше всего это было сделать в обществе девушки, которая ему больше чем нравилась.

И в более широком контексте Светка тоже была права — она служила в местной Управе и была для Никиты бесценным источником сведений о том, чем город живет и дышит и кто в нем какую роль играет.

— Неужели это так? — спросил он, придав голосу по возможности обиженный тон.

— А то ты не знаешь.

— Светик, радость моя, давай не будем препираться.

— Опять у тебя денег нет оплатить мобильник? — съязвила Светлана.

— Представь себе, есть. Просто я не хочу терять драгоценное время на пустые разговоры.

— И это говорит законченное трепло!

— Света, я обидеться могу.

— Можешь, но не обидишься.

— И знаешь почему? Не успею. Потому что я уже лечу к тебе.

Никита дал отбой.

Глава 2

Светлана встретила его в строгом деловом костюме, естественном для службы в управе: серая юбка, серый жакет и под ним бордовая блузка. Никаких излишеств. Скромные сережки и любимое колечко с бирюзой.

В прихожей она выразительно посмотрела на часы.

— У меня времени в обрез. Выкладывай, что тебе нужно, — сказала Светлана, когда они прошли в гостиную и сели в кресла напротив друг друга.

«И выметайся отсюда», — закончил ее мысль Никита.

На журнальном столике --">