Агата Кристи - Загадка египетской гробницы

мы намеревались присоединиться ко всем за ужином. Высокий, смуглолицый человек во всём белом отступил в сторону, пропуская нас в палатку, поприветствовав нас на арабском.

Пуаро остановился.

— Вы ведь Хасан, не так ли? Слуга покойного сэра Джона Уилларда?

— Я служил покойному сэру Джону. Теперь я слуга его сына, — неожиданно шагнув к нам, он, понизив голос, вдруг взволнованно зашептал: — Они говорят, вы очень мудрый — умеете ладить со злыми духами. Уговорите молодого хозяина уехать отсюда. Тут повсюду зло!

И, не дожидаясь ответа, бесшумно выскользнул из палатки.

— Зло… зло повсюду, — пробормотал вполголоса Пуаро. — Да, похоже, он прав. Я тоже это чувствую.

Нельзя сказать, чтобы обед прошёл оживлённо. В основном все молчали, охотно предоставив слово доктору Тоссвиллу, а он, воспользовавшись предоставленной ему возможностью, без умолку болтал о древнем Египте. Когда мы уже собирались отправиться спать, сэр Гай вдруг судорожно вцепился Пуаро в руку, глядя выпученными глазами куда-то в проход между палатками. Там, в свете луны, бесшумно скользила какая-то призрачная фигура. Но это был не человек! Мурашки пробежали у меня по спине — я ясно видел собачью голову! Точно такая же фигура уже не раз встречалась мне в рисунках на стенах гробницы.

При виде этого кровь буквально застыла у меня в жилах.

— Боже мой! — пробормотал Пуаро, осеняя себя крестом. — Анубис, бог умерших! Его всегда изображали с головой шакала!

— Кто-то решил нас разыграть, — вскочив на ноги, гневно воскликнул доктор Тоссвилл.

— Послушайте, Харпер, оно вошло в вашу палатку! — едва слышно пролепетал сэр Гай. Лицо его покрылось пепельной бледностью.

— Нет, — покачав головой, перебил Пуаро. — Похоже, это палатка доктора Эймса.

Доктор удивлённо воззрился на него, потом недоверчиво покачал головой.

— Кто-то нас дурачит, — воскликнул он, повторяя только что сказанное доктором Тоссвиллом. — За мной! Сейчас мы его поймаем!

И с этими словами доктор ринулся вслед за таинственной фигурой. Я, конечно, последовал за ним, но, сколько мы не искали, сколько ни заглядывали во все углы, казалось, там не было ни единой живой души. Совершенно сбитые с толку, растерянные, мы, в конце концов, были вынуждены вернуться. И тут же обнаружили, что за время нашего отсутствия Пуаро принял весьма энергичные меры, правда, на свой лад, для обеспечения собственной безопасности. Не обращая ни на кого внимания, он лихорадочно разрисовывал песок вокруг нашей палатки какими-то загадочными иероглифами и диаграммами. Среди этих рисунков я тут же узнал пятиугольник, или пентаграмму, которая повторялась много раз. При этом, следуя своей привычке, Пуаро читал толпившимся вокруг него слушателям нечто вроде импровизированной лекции о ведьмовстве и вообще о магии. Белая магия, по его словам, противостояла чёрной. При этом он то и дело с загадочным видом упоминал Ка и «Книгу мёртвых».

Похоже, сумасбродство Пуаро вызвало нескрываемое презрение доктора Тоссвилла. Он оттащил меня в сторону, буквально кипя от возмущения

— Чушь собачья! — гаркнул он. — Полная чушь! Этот человек — мошенник и шарлатан! Он не знает даже элементарной разницы между верованиями, существовавшими в древнем Египте, и суевериями, которые пришли к нам из средних веков. Никогда в жизни мне ещё не доводилось слышать такой невероятной смеси невежества и суеверия.

Кое-как успокоив взбудораженного знатока древности, я присоединился к Пуаро в палатке. Мой маленький друг лукаво посмеивался.

— Теперь мы можем спать спокойно, — радостно объявил он. — Надо хоть немного отдохнуть. Моя голова просто раскалывается от боли. О, мой травяной отвар, где ты?

И, словно в ответ на его молитвы, полог палатки вдруг распахнулся, и на пороге появился Хасан. В руках у него была чашка с каким-то дымящимся пойлом, которую он протянул Пуаро. Это оказался отвар ромашки, без которого маленький бельгиец просто жить не мог. Поблагодарив услужливого Хасана и отказавшись от второй чашки, которую он предложил мне, мы отослали его и снова остались одни. Раздевшись, я какое-то время ещё постоял у входа в палатку, наслаждаясь видом бескрайней пустыни.

— Удивительное место, — громко объявил я, — и удивительная работа. Сколько во всем этом очарования! Жить в пустыне, иметь возможность проникнуть в самое сердце древней цивилизации, приподнять завесу тайны… как это восхитительно! --">