Эдгар Ричард Горацио Уоллес - Шестое чувство Ридера

Эдгар Уоллес Шестое чувство Ридера

Глава 1 Полисмен, увлекающийся поэзией

Отделение Шотландского банка, находящееся в ведении мистера Грина, помещалось на углу Пелль-стрит и Файрлинг-авеню. Банк занимал довольно просторное здание и, в отличие от остальных отделений банка в пригородах, занимал весь корпус. У банка была обширная клиентура, и три крупнейших промышленных предприятия с множеством служащих хранили в этом отделении суммы, предназначавшиеся для выплаты жалованья многочисленному персоналу.

Однако этими фирмами список клиентов банка далеко не исчерпывался.

По средам, в день выплаты жалованья в промышленных предприятиях, в банк прибывали крупные суммы наличных денег, сдававшиеся на хранение в стальную камеру банка. Камера эта помещалась как раз под кабинетом мистера Грина, этажом ниже, в нее вела окованная металлом дверь. Эта дверь видна была с улицы, что облегчало наблюдение за ней. Над дверью находилась лампа с сильным рефлектором, освещавшая ее ослепительным светом. Кроме того, у двери находился на страже ночной сторож, отставной солдат Артур Маллинг.

Банк вступил в соглашение с местным отделением полиции, которое обязалось поручить одному из постовых полицейских регулярно во время обхода наблюдать за банком. Благодаря этому, банк каждые сорок минут оказывался под надзором полисмена, в обязанности которого было вменено проверять, все ли в порядке, и обмениваться сигналами со сторожем.

В ночь на семнадцатое октября полисмен Бернет, по обыкновению, остановился у двери банка и заглянул внутрь здания. Первое, что бросилось ему в глаза, — лампа, горевшая над входом в стальную комнату, погасла.

Ночного сторожа не было видно поблизости, и полисмен, встревоженный всем этим, поспешил к ближайшему окну и, к ужасу своему, увидел, что оно отворено. Он влез через окно в банк и окликнул Маллинга. Никакого ответа. Он уловил чуть заметный сладковатый запах, происхождение которого ему было непонятно. Помещение кассира было пусто. Он заглянул в кабинет директора. В кабинете горел свет; переступив порог, полицейский увидел распростертую на полу фигуру. То был ночной сторож! Руки его были связаны, а ноги туго стянуты ремнем.

Нашлось объяснение и приторно-сладкому запаху. Над головою сторожа висела жестяная кружка, в дне которой был проделан ряд отверстий. Через эти отверстия на сторожа капала какая-то жидкость; она попадала на плотный слой ваты, которым было прикрыто лицо Маллинга.

Бернет, успевший побывать на войне, сразу сообразил, что это был хлороформ. Он поспешил оттащить бесчувственного сторожа в сторону, развязал ремни и, сорвав с лица его вату, поднял тревогу. Все его попытки привести Маллинга в чувство оказались тщетными.

Через несколько минут на место происшествия прибыла полиция, а с нею вместе и полицейский врач, к счастливой случайности оказавшийся в момент тревоги в участке.

Но и его попытки спасти жизнь несчастного сторожа оказались тщетными.

— По-видимому, он был мертв уже к моменту моего прихода, — пояснил полисмен. — Хотел бы я знать, что означает этот шрам на правой руке?

И он разжал скрюченную руку сторожа, обнаружив на ней с полдюжины мелких царапин.

Эти ранения должны были быть нанесены недавно, потому что кровь возле них была еще совсем свежей.

Бернет был немедленно же послан к мистеру Грину, жившему на Файрлинг-авеню, — он жил в одном из этих маленьких домиков-особняков, так хорошо знакомых каждому лондонцу. Приближаясь к дому, полисмен заметил, что окна дома освещены, и едва он постучал, как дверь отворилась, и мистер Лембтон Грин предстал перед полисменом.

Мистер Лембтон Грин был совершенно одет, и, как показалось полисмену, очень взволнован. Бернет заметил, что в передней лежали наготове чемодан, дорожный плед и зонтик.

Мертвенно-бледный директор безмолвно выслушал сообщение полисмена и затем пролепетал:

— Ограблен банк? Это невозможно! Это ужасно… — прохрипел он.

Он с трудом держался на ногах, и Бернету пришлось поддержать его.