Марк Айзикович Фурман - Мораторий на крови

Марк Фурман Мораторий на крови

⁂

Кто ударит человека так, что он умрет, да будет предан смерти…

А если кто с намерением умертвит ближнего коварно, то и от жертвенника Моего бери его на смерть.

Библия, Исход, 21:12,14

Бывают времена, когда для спасения общества, государства смертная казнь нужна, а сейчас вопрос стоит именно так.

Александр Солженицын

1

C первыми лучами солнца в оконце камеры пятого этажа пробился ранний рассвет. На серой штукатурке щербатой стены возникло желтоватое пятно, отобразив прутья тюремной решетки.

Человек, лежащий на левых нарах, спустил ноги на цементный пол. С десяток секунд он привыкал к холоду и на ходу, ощущая усиливающуюся резь в паху, направился к расположенной в углу параше. Помочившись, он почувствовал облегчение и двинулся обратно. Еще не выйдя из дремы, впотьмах наткнулся на тумбочку, с нее на пол со звоном слетела алюминиевая миска. Сокамерник, спавший справа, проснулся. Столкнувшись с соседом в узком проходе между нарами, он тоже направился к параше.

И тотчас за шумом в середине стальной двери открылось круглое оконце. Сквозь него в камеру ворвался тусклый электрический свет.

— Спать, сучары! — прокричал человек за дверью. — Еще час до подъема.

С минуту надзиратель Иван Юдин всматривался в полумрак камеры, захлопнув оконце, вернулся к столу в конце тюремного коридора. Едва Юдин сделал в журнале отметку о проверке седьмой камеры, как зазвонил телефон.

— Через полчаса приводи Милославского с вещами на нулевой блокпост, — раздался в трубке хрипловатый голос оперативного дежурного по центральному блоку. — Не забудь про наручники.

— Подлежит… — Юдин переложил трубку во вспотевшую левую руку.

— Правильно мыслишь, только что поступил приказ о ликвидации обоих. Вначале маньяка, за ним террориста отправим в расход. И строго в порядке очереди, палач уже в дороге.

В трубке послышались короткие гудки.

2

Ответственный дежурный по Тригорскому централу подполковник Благов с аппетитом ел наваристые щи, принесенные из тюремной кухни, когда на столике у окна заработал факс. Подполковник недовольно взглянул на лист бумаги, змейкой выползавший из аппарата.

«Уже спозаранку шлют директивы. Чиновники — они чиновники и есть. Что в ЖЭКе, что в областном УИНе» (Управление исполнения наказаний. — Авт.), — неприязненно подумал Благов. Сейчас его больше интересовало, съесть ли соблазнительный шматок мяса сразу или оставить «на десерт» после щей?

Не торопясь, покончив со щами и свининой, Благов взялся за оперативный журнал. Заглядывая в листок с пометками, он припоминал о случившихся за сутки событиях, которые следовало вписать в толстую казенную книгу. Но, прежде чем взяться за отчет, он должен был принять участие в неприятной процедуре по исполнению двух смертных приговоров — расстрелов серийного маньяка Милославского и террориста Дамзаева. Благов не впервые участвовал в подобных акциях. И всякий раз, когда они внезапно, как смерч, обрушивались на его дежурство, испытывал чувство досады за столь неудачно сложившийся день.

Нет, особой жалости к приговоренным к «вышке» он не испытывал, резонно, как и все в централе, считая, что убирают их справедливо и по делу за жестокие кровавые преступления. Таких, как эти двое, расстреливать нужно, но почему именно сегодня утром, сейчас и немедля, а, скажем, не днем позже? Его больше раздражали не сама смерть и неизбежные хлопоты, связанные с составлением протокола, а тот негромкий хлопок из пистолета с глушителем, при котором он присутствовал. Выстрел слышался, приходил, возвращался к нему в тот же день, обычно перед сном, а иной раз звучал внезапно, раскатом среди ночи, и тогда Благов до утра не мог уснуть.

«Ничего, бумага от чиновников обождет», — бросив взгляд на факс, удовлетворенно подумал сытый Благов. Потянувшись, он вяло поднялся с насиженного за ночь стула, надев фуражку, взглянул в зеркало и пошел к месту акции на нулевой блокпост.

⁂

Поднятый около пяти утра по тревоге старшина Пелипенко, пройдя через КПП, направился на свое рабочее --">