Любовь Львовна Арестова - «Розовый» убийца

Любовь Львовна Арестова «Розовый» убийца

Крутой мороз стоял уж который день, а запуржило сегодня к обеду. Вначале засвистел сухой ветер, обтряс куржак с проводов и деревьев, застучал мерзлыми ветками, низко погнал по накатанной дороге поземку так, что колея обнажилась и заблестела, как зеркало.

Потом повалил снег. Косой, необычно крупный. Будто боялись снежинки падать в одиночку с высокого неба в ветряные объятия, цеплялись друг за друга и дружно валились вниз, а ветер подхватывал их и, правы снежинки, — нещадно трепал над землею, бросал в окна, раскидывал по крышам, уносил в поле — безобразничал. Но скоро снежинки скрыли ветер, сплошной стеной загородив ему дорогу, полоскалось за окном лишь плотное белое покрывало, так что стало сумрачно в комнате просторного бригадирского дома.

Участковый инспектор Трошин молча смотрел за окно, с досадой думая о предстоящей дороге домой. Трошин был застарело простужен, но проклятая непогодь и мороз не давали времени на лечение. Участковый тревожился за свое хозяйство. Холода чреваты пожарами, снежные заносы — бескормицей на фермах и опять же пожарами, которых боялся Трошин пуще смерти, с тех пор как сгорела в Федоричах ферма. Год прошел, а до сих пор, едва вспомнит, в ушах стоит рев погибающих коров и ноздри раздирает запах паленой шерсти и мяса. Избави бог от такой картины, но не забывается она, тревожит и тревожит. Вот и отправился он к Гордину в бригаду — эта ферма самая отдаленная, да и особого глаза требует, — знал Трошин, были у него основания навестить бригадира Гордина в самые сильные морозы.

Сергей Захарович приехал в Александровку утром, побывал с Гординым на ферме, успокоился. Холодновато, конечно, буренкам, теплый парок вырывается из влажных ноздрей, поднимается к потолку, прилипает там причудливым куржаком. Но скотник по-хозяйски подбрасывал коровкам побольше корма, пусть греются. Спокойные доярки сливали в бидоны молоко утреннего удоя, не смутились под пристальным взглядом участкового.

— Принюхиваешься? — спросила одна беззлобно. — Давай, Сергей Захарович, нюхай. От нас, как от младенцев, парным молоком пахнет и только. Безалкогольная ферма, — сказала она под смех остальных.

— Что вы, девоньки, красавицы мои, я и не нюхаю вовсе, знаю, что вы у меня самые что ни на есть безалкогольные, — отшутился Трошин, и сам с такой радостью видел: не пропали даром труды, трезвые все на ферме. Раньше бы и слушать не стали, в мороз да с устатку погрелись спиртным — вот и весь ответ. И этот ответ нес тысячу бед.

Бригадир Гордин для порядку попридирался к женщинам, но довольный Трошин сам его осадил.

С фермой, значит, было на сегодня все в порядке, и после обеда участковый собрался домой, а тут вон как завертело. Не пришлось бы пережидать непогоду.

Бригадир поднялся из-за стола, где допивали они крепко заваренный с травами чай, протопал по тканым дорожкам к двери, включил свет и сказал, как подслушал:

— Не пришлось бы пережидать непогоду.

Трошин молча кивнул, закашлялся над чаем.

— Занесет дорогу, Захарыч, — продолжал Гордин, — да и ветер прямо с ума сошел. А я вечером баню истоплю — суббота ведь. Прогреешься, простуду выгонишь. Мед у меня есть, натру тебе спину в бане медом — лучшее средство от простуды, а?

Трошин улыбнулся: бригадир не только о нем заботился. Отправить участкового обещал вечером на ЗИЛе, как вернется с центральной усадьбы шофер Борис. По такой погоде жалко гонять и машину, и парня. И не только жалко, а страшновато. Дорога, правда, недальняя, километров двадцать, не более, но в таких условиях считай километр за два, а то и за три.

— Ничего, Саня, — успокоил Трошин бригадира, — не волнуйся прежде времени. Посмотрим, как будет дальше. Если что, заночую, конечно. Борька-то устанет, поди. Пообвык он у тебя?

— Привыкает. Что ни говори, армия — большое дело для парня.

Сергей Трошин и бригадир Гордин Саня ровесники, перекатило за сорок, а Борька — сын их одноклассницы. Совсем молоденькой привезла она Борьку из города, воспитывала одна и немало намыкалась, да и не только она. Едва дождались, пока Борька по-хорошему уйдет в армию. Рассчитывали на солдатскую службу и не ошиблись вроде. Демобилизовавшись, Борька вернулся к матери, сел шофером на ЗИЛ и парень стал --">