Себастьян Фитцек - Посылка

– Я знал, что он не придет.

– Почему?

– Он когда-нибудь о тебе заботился?

Эмма помедлила.

– Да.

«Нет. Я не знаю».

– Но мама…

– Твоя мама слабая. Поэтому я здесь.

– Ты? – Эмма шмыгнула носом.

– Скажи-ка… – Артур сделал короткую паузу и еще больше понизил голос. – Ты плакала?

Эмма кивнула. Она не знала, видит ли ее призрак, но, похоже, его глаза не нуждались в свете. Возможно, у него и вовсе не было глаз, Эмма точно не знала. Она еще никогда не видела Артура.

– Что случилось? – хотел знать он.

– Папа ругался.

– Что же он сказал?

– Он сказал…

Эмма сглотнула. Одно дело – слышать слова в голове, и совсем другое – произнести их вслух. Это больно. Но Артур настаивал, и она боялась, что он рассердится так же, как папа, поэтому повторила:

– Немедленно убирайся, или тебе не поздоровится.

– Он так сказал?

Эмма снова кивнула. И Артур действительно мог видеть ее в темноте, потому что отреагировал на кивок. Он осуждающе вздохнул, а потом произошло нечто абсолютно удивительное. Артур покинул свое убежище. Впервые.

Призрак, который оказался намного больше, чем она себе представляла, отодвинул в сторону несколько вешалок и, выбравшись наружу, погладил Эмму по волосам рукой в перчатке.

– Ложись в кроватку, Эмма.

Она подняла на него глаза и замерла. Вместо лица увидела собственное искаженное изображение. Как будто смотрела в зеркало, висящее на высокой черной колонне в комнате ужасов.

Лишь спустя несколько мгновений она догадалась, что на Артуре надет мотоциклетный шлем, в опущенном щитке которого отражается ее собственное искаженное лицо.

– Я сейчас вернусь, – пообещал он и повернулся к двери.

Было что-то знакомое в походке Артура, но Эмму отвлек острый предмет в его правой руке.

Прошло много лет, прежде чем она поняла, что это был шприц.

С длинной иглой, которая поблескивала в свете луны.

Глава 1 28 лет спустя

Однажды солгал – навек лгуном стал.

Пословица

– Не делайте этого. Я солгала. Пожалуйста, перестаньте…

Зрители, преимущественно мужчины, старались не демонстрировать эмоций, наблюдая за тем, как мучают полураздетую темноволосую женщину.

– Ради Бога, это ошибка. Я все это выдумала. Ужасная ошибка… Помогите!

Ее крики разносились в белом стерильном помещении, слова звучали отчетливо. После никто не сможет сказать, что это какое-то недоразумение.

Женщина этого не хотела.

И все равно полноватый бородатый мужчина с кривыми зубами вколол инъекционную иглу в изгиб ее зафиксированной руки.

И все равно с нее не сняли ни электроды, прикрепленные ко лбу и вискам, ни охватывающую голову манжету, в которой она напоминала жалкую, измученную обезьяну из лаборатории по проведению опытов над животными, которым вскрывают череп и вставляют зонды в мозг.

А то, что с ней должны были делать, по сути, не сильно от этого отличалось.

Когда наркотик и миорелаксант подействовали, запустили вентиляцию легких. Затем мужчины включили ток. 475 вольт, 17 раз подряд, пока не начался припадок эпилепсии.

Камера видеонаблюдения располагалась под таким углом, что было непонятно, сопротивляется ли темноволосая женщина или ее руки и ноги спазматически дергаются. Спины фигур в медицинских халатах и масках закрывали зрителям обзор. Но крики прекратились. Наконец съемка тоже остановилась, и в зале стало светлее.

– Вы только что стали свидетелями шокирующего случая… – начала выступление доктор Эмма Штайн, потом на секунду прервалась и пододвинула микрофон ближе, чтобы приглашенные участники конгресса лучше ее слышали. Она уже сердилась, что отказалась от подножки, которую ей предлагал техник во время проверки звука. Обычно она сама ее просила, но парень в рабочем комбинезоне так надменно ухмылялся, что Эмма отвергла идею рационального возвышения, потому-то сейчас и стояла за кафедрой на цыпочках. – Шокирующего случая давно похороненной принудительной психиатрии.

Как и Эмма, большинство присутствующих были психиатрами. Поэтому ей не пришлось объяснять коллегам, что ее критика относится не к методу электросудорожной терапии. Насколько бы средневековыми ни выглядели попытки пропускать ток через мозг, их результаты в борьбе с психозами и депрессиями были многообещающими. Проводимая под полным наркозом, процедура не имела почти никаких --">