Даниэль Брэйн - Князь тайги (СИ)

всегда врут в легендах. Князь тайги — не животное, это страх.

За окном потемнело, из тумана выплыло огромное нечто. Рычащее и медлительное. И еще одно, и еще. Нечто выстроилось поодаль, разделилось на пять фигур, светящихся в полутьме полосами. Оно приближалось слаженно и бесшумно, и Мимимишик убрал пистолет.

У главного — мне так показалось, он главный — было больше всего нашито светоотражающих лент. Он подошел и дважды стукнул по борту, Роман заторможенно потянулся и распахнул перед спасателями дверь.

— Все живы? Пострадавшие есть?

— Нет, — зачем-то соврала ему я. Но все же... не так серьезно мы пострадали. — Так... царапины.

Спасатель прокричал что-то неразборчиво в рацию, а остальные тем временем кто обходил вертолет, кто отправился к квадроциклам, возможно, за одеялами, питанием и оборудованием. Роман вернулся на свое место, сел, откинувшись на спинку сиденья, и закрыл глаза. Он так сидел уже — обреченно, но теперь ему некуда и незачем было бежать.

Я почувствовала на лице соленую влагу и тоже закрыла глаза. У меня не было никакой опоры, кроме Аркудова. И он принял то, что я уткнулась лицом ему в грудь, с философским спокойствием.

— Кто-то подал сигнал «СОС», — услышала я словно с другого конца земли. Незнакомые голоса были невыносимы. — Координаты засекли сразу, но вылететь из-за погоды мы не могли, добирались на квадроциклах.

Я сдавленно засмеялась. Если бы не я, мы бы погибли? Ничто не накрывает так с головой, как обоснованное чувство собственной значимости. Спасатели шумели — я на мгновение пожалела, что они явились сюда так рано. Я же очень, очень, катастрофически хотела спать.

— Ты не знаешь главного, Аркудов, — выдавила я, борясь с волнами сна. Непонятно было, что сейчас возвеличивает меня больше: осознание, что я могу наконец -то уснуть, или то, что я — я, не кто-то — вызвала сюда этих людей.

Кто-то потянул меня из вертолета, я заворчала, как потревоженная хозяином кошка. На то, чтобы огрызнуться, не было сил, а тому, кто вытаскивал меня, не было дела до того, что я

— героиня. Этот кто-то заворачивал меня в одеяло, вот уж лишнее, мне и так хорошо, тепло, правда, голодно, но терпимо. И обидно, что нет фотографий. Пространные посты я и так напишу — заплачу профессионалам. Они знают, куда и как надавить, чтобы вызвать эмоции публики. Слишком разношерстной, она придет разная. Я выжила — это успех. Я спасла всех нас — да, случайность, но никому знать об этом не обязательно.

Меня выпустили из рук, я пошатнулась, прислонилась к борту вертолета, но меня дернули и повели к квадроциклам — нет, я услышала характерный треск, знакомые колебания воздуха. Еще один вертолет? Опять, снова? Я разлепила глаза и скинула с плеч чужие руки. Вертолет был огромен по сравнению с нашим, он сел, и из него теннисными мячиками выскакивали люди в знакомой форме...

Будет следствие, его не избежать, я и не против давать показания. В окне прибывшего вертолета мелькнул на чьей-то форме красный крест, я как на зов дудочки машинально пошла туда, и меня обогнали двое спасателей, несшие на носилках Милену.

— Чего я не знаю, Дианочка? — раздался позади голос Аркудова. Я усмехнулась — так, слабо. — У тебя пара козырей в рукаве? Ты вытащила счастливый билет?

Я обернулась. По всем законам какого-то жанра мы должны были влюбиться друг в друга, поклясться в верности и любви и умереть в один день. Черта с два, в один день мы с Аркудовым чуть не умерли. По всем законам какого-то жанра должен был случиться торжественный хэппи -энд. А жизнь, штука подлая, но объективная, вносит в жанры свои коррективы. Как там говорил Станиславский — «не верю»?

Аркудов красивый богатый парень. Мечта. Ненадежный, легкомысленный, бравирующий призрачными успехами, даже Милена настроена была к нему не всерьез, и теперь ее поведение я понимала. Не он ее использовал — наоборот. Кто глуп -то, угадай с первого взгляда. По моей щеке стекала холодная капля.

— Тебе немного перепадет, — пообещала я. — Позвонишь. напишешь, когда вернешься. Береги камеру, она пригодится.

Это не слезы текут, это роса. Просто у меня нет физических сил утереть запачканное лицо. Не услышав ответа, а может, потеряв его в шуме и перекликающихся голосах, я повернулась и направилась к спасательному вертолету.

В тумане, невидимый и неслышный, таежный пугающий зверь покачал головой и убрался в лесную чащу.

Конец

--">