Эдмон Ростан - Романтики

Эдмон Ростан Романтики Комедия в трех действиях

Действующие лица

Сильвета

Персине

Страфорель

Бергамен – отец Персине

Паскино – отец Сильветы

Блез – садовник

Наемные убийцы, музыканты, негры, факельщики, нотариус, четверо горожан и т. д.

Действие происходит где угодно, лишь бы костюмы были красивы.

Действие первое

Сцена разгорожена на две половины старой каменной стеной, поросшей мхом и увитой гирляндами вьющихся растений. Направо – часть парка Бергамена; налево – часть парка Паскино. С каждой стороны у стены по старой скамье. При поднятии занавеса Персине сидит на гребне стены с книгой на коленях. Он читает вслух Сильвете, внимательно слушающей его, стоя на скамье с другой стороны стены, на которую она облокотилась.

Явление первое

Сильвета, Персине.

Сильвета

Как это хорошо! Как это слух ласкает!

Персине

Не правда ль. Слушайте, что он ей отвечает:

(Читает.)

«Да, это пение предвестника утра!

Ты слышишь? Жаворонок звонкий!..

Проснулся лес… туман редеет тонкий.

Моя любовь! Расстаться нам пора!

Светлеют небеса и розовеют горы

Под первой ласкою безжалостной Авроры.

Моя любовь!.. расстаться нам пора!»

Сильвета

(насторожившись)

Тсс! Слышите шаги?

Персине

(прислушавшись)

                  Вам это показалось.

Сильвета милая, здесь нету никого.

Ведь вы со мной теперь. Не бойтесь ничего!

О, как она мила! Здесь в уголке прижалась

Пугливой птичкой – и вот-вот

Как будто с веточки вспорхнет!

Но дальше… слушайте моих влюбленных лепет:

(Читает.)

«Она: «О нет! Утих деревьев сонных трепет;

И этот алый свет, что испугал твой взор,

То не был свет зари прекрасной:

То пролетел блестящий метеор,

Чтоб осветить твой путь опасный».

Он: «Да»! Пусть будет так. С тобой согласен я.

Не жаворонок, нет! – поет пред ранним утром.

И в небе не заря блистает перламутром:

Когда так хочет милая моя,

Твой в небе, Цинтия, я вижу лик туманный.

Пускай приходит смерть: она мне гость желанный!»

Сильвета

Ах нет, пускай он так не смеет говорить,

Не то заплачу я!..

Персине

               Ну, я вас успокою:

На этом месте книжку я закрою;

До завтра мы еще дадим Ромео жить.

(Закрывает книгу и смотрит кругом.)

Как хорошо кругом!.. За книжкою Шекспира

Готов я здесь забыть все треволненья мира,

В волшебной этой тишине,

Когда гармонией созвучий

Так нежно слух ласкает мне

Великого Шекспира стих певучий.

Сильвета

Да, хороши стихи; и тихий шум листвы

Аккомпанирует им чудно;

Но, милый друг… понять нетрудно,

Что в них всего милей: читаете их вы!

Персине

Как мы умеем льстить!..

Сильвета

(вздыхая)

                     О, как я их жалею –

Ромео с Юлией!.. Они судьбой своею

Напоминают мне…

(Вздыхает.)

Персине

                 О чем?..

Сильвета

(живо)

                        Так, ни о чем.

Персине

Так отчего же вы так сильно покраснели?..

О чем вздохнули вы тайком?

Сильвета

(так же)

Ну, право, ни о чем!

Персине

(грозя ей пальцем)

                 Сильвета!.. неужели…

Но я обязан вам сказать,

Что ваши глазки не умеют лгать:

О чем вы думали, – я думал вместе с вами.

(Понизив голос.)

О вас… и обо мне. Что, верно?

Сильвета

                          Может быть.

Персине

О том, что ненависть меж нашими отцами

И нас так точно может погубить.

Ну, что же. Я не прав?..

Сильвета

                      Ну да, вы отгадали:

Об этом я без слез подумать не могу.

Я не ждала такой печали –

К вам относиться, как к врагу!

Зачем?.. и почему?.. Над этою загадкой

Теперь нередко плачу я украдкой.

Когда меня отец два месяца назад

Взял из монастыря, он мне сказал сурово:

«Смотри сюда, дитя! здесь Бергамена сад,

А он – наш злейший враг; так слушай! Дай мне слово,

Что будешь всячески стараться избегать

С ним иль с его сынком малейшего знакомства.

Я прокляну тебя – осмелься лишь солгать…

И помни: Бергамен – образчик вероломства.

Раз навсегда тебе я, как отец, скажу:

Ты их должна считать смертельными --">