Владимир Викторович Николенко - Неоригинальный

вам.

Генерал Иволгин. И это сын… это мой родной сын, которого я… о боже! Еропегова, Ерошки Еропегова не было!

Ипполит. Ну, вот, то Ерошки, то Капитошки!

Генерал Иволгин. Капитошки, сударь, Капитошки, а не Ерошки! Капитон, Капитан Алексеевич, то бишь, Капитон… подполковник… в отставке… женился на Марье… на Марье Петровне Су… Су… друг и товарищ… Сутуговой… с самого даже юнкерства. Я за него пролил… я заслонил… убит. Капитошки Еропегова не было! Не существовало!

Генерал побагровел и поднял руки.

Генерал Иволгин. Довольно! Проклятие мое… прочь из этого дома! Николай, неси мой сак, иду… прочь!

Он вышел, торопясь и в чрезвычайном гневе. За ним бросились Нина Александровна, Коля и Птицын.

Варя. Ну что ты наделал теперь! Он опять, пожалуй, туда потащится. Сраму-то, сраму-то!

Ганя. (Варе) А не воруй! (Ипполиту) А вам, милостивый государь следовало бы помнить, что вы все-таки в чужом доме и… пользуетесь гостеприимством, а не раздражать старика, который, очевидно, с ума сошел…

Ипполита тоже как будто передернуло, но он мигом сдержал себя.

Ипполит (спокойным голосом). Я не совсем с вами согласен, что ваш папаша с ума сошел, мне кажется, напротив, что ему ума даже прибыло за последнее время, ей-богу; вы не верите? Такой стал осторожный, мнительный, все-то выведывает, каждое слово взвешивает… Об этом Капитошке он со мной ведь с целью заговорил; представьте, он хотел навести меня на…

Ганя. Э, черт ли мне в том, на что он хотел вас навести! Прошу вас не хитрить и не вилять со мной, сударь! Если вы тоже знаете настоящую причину, почему старик в таком состоянии, а вы так у меня шпионили в эти пять дней, что наверно знаете, то вам вовсе бы не следовало раздражать… несчастного и мучить мою мать преувеличением дела, потому что всё это дело вздор, одна только пьяная история, больше ничего, ничем даже не доказанная, и я вот во столечко ее не ценю… Но вам надо язвить и шпионить, потому что вы… вы…

Ипполит (усмехнулся). Винт.

Ганя. Потому что вы дрянь, полчаса мучили людей, думая испугать их, что застрелитесь вашим незаряженным пистолетом, с которым вы так постыдно сбрендили, манкированный самоубийца, разлившаяся желчь… на двух ногах. Я вам гостеприимство дал, вы потолстели, кашлять перестали, и вы же платите…

Ипполит. Два слова только, позвольте-с; я у Варвары Ардалионовны, а не у вас; вы мне не давали никакого гостеприимства, и я даже думаю, что вы сами пользуетесь гостеприимством господина Птицына. Четыре дня тому я просил мою мать отыскать в Павловске для меня квартиру и самой переехать, потому что я, действительно, чувствую себя здесь легче, хотя вовсе не потолстел и все-таки кашляю. Мать уведомила меня вчера вечером, что квартира готова, а я спешу вас уведомить с своей стороны, что, отблагодарив вашу маменьку и сестрицу, сегодня же переезжаю к себе, о чем и решил еще вчера вечером. Извините, я вас прервал; вам, кажется, хотелось еще много сказать.

Ганя. О, если так…

Ипполит. А если так, то позвольте мне сесть, (преспокойно усаживаясь на стуле, на котором сидел генерал) я ведь все-таки болен; ну, теперь готов вас слушать, тем более что это последний наш разговор и даже, может быть, последняя встреча.

Гане вдруг стало совестно.

Ганя. Поверьте, что я не унижусь до счетов с вами, и если вы…

Ипполит (прервал). Напрасно вы так свысока, я, с своей стороны, еще в первый день переезда моего сюда дал себе слово не отказать себе в удовольствии отчеканить вам всё и совершенно откровеннейшим образом, когда мы будем прощаться. Я намерен это исполнить именно теперь, после вас, разумеется.

Ганя. А я прошу вас оставить эту комнату.

Ипполит. Лучше говорите, ведь будете раскаиваться, что не высказались.

Варя. Перестаньте, Ипполит; всё это ужасно стыдно; сделайте одолжение, перестаньте!

Ипполит. Разве только для дамы. Извольте, Варвара Ардалионовна, для вас я готов сократить, но только сократить, потому что некоторое объяснение между мной и вашим братцем стало совершенно необходимым, а я ни за что не решусь уйти, оставив недоумения.

Ганя. Просто-запросто вы сплетник, оттого и не решаетесь без сплетен уйти!

Ипполит (хладнокровно). Вот видите, вы уж и не удержались. Право, будете раскаиваться, что не высказались. Еще раз уступаю вам слово. Я подожду.

Гаврила Ардалионович молчал и смотрел презрительно.

Ипполит. Не хотите. Выдержать характер намерены, – воля ваша. С --">