Игорь Николаевич Крончуков - Пепельница (пьеса)

Бомж: Да что б хлеб поесть и водку пить.

Прокурор: На, бери и молчи.

Бомж: Про то и не помним мы.

Вроде бы вы с женщинами ходите,

За ручку куртизанок водите.

А тут мисье вас просит, мол, ему засадите,

Да вы только на этих двух мужчин поглядите.

Прокурор: Ты чего, думаешь, что я

Что ни на есть голубизна?

Что кроме женщин мне еще надо?

Бомж: Ладно, скрывать, ладно.

Прокурор: Отдавай деньги назад.

Бомжа: Все, убежал, только так.

(уходит)

Прокурор: Услышал звон, не зная, где он.

Вот же выдумщик, фантазий барон.

Только денег ему зря отдал.

Я уж подумал, что он все услыхал.

Мол, взяточник, мол, крахобор.

Пусть уж лучше думает, что я из этих, пусть этот вздор .

Уж лучше таким являться,

Чем взяточником называться.

(уходит, заходит группа людей)

Клава: Так чего сегодня отмечаем?

Зоя: Подожди же, давай угадаем.

День рождения, что ли.

Может счастье после горя?

Милкин: Точь-в-точь.

Логозин: Не все ли равно разврата дочь?

Клава: Да и впрямь, какая разница?

Зоя: А она все дразнится.

Ей ведь так интересно.

Клава: Ну, очень прям таки лестно.

Логозин: Да какой укусил вас бес?

Клава: Мой не больше, чем интерес.

Логозин: Ладно, скажу народу,

Я сегодня вышел на свободу.

Сейчас же пойдем мы в бар

Под названием Корсар.

Логозин: Я ведь Стафона видал.

Он здесь, и никуда он не удрал.

Никогда и нигде не пропадет.

Я оставил записку, он придет.

А у вас третья дура есть?

Клава: Есть, да только не здесь

Надо будет ей позвонить

И о встрече этой предупредить.

Зоя: Ой, барин, не обзывайтесь, у – ты!

Милкин: Молчать баба, твое место у плиты.

Зоя: Ну, как видите, я не на кухне.

Милкин: Вот, молчи и рухни.

(мужчины отдалились)

Зоя: Что-то они совсем, Клав.

Клав: Ну, таков их нрав.

Это ж местные ребята.

Они свои, вот так-то.

Милкин: Ну, идем-те же скорей.

Хочу пить. И пить хочу сильней.

Логозин: Глазки играют, шуры-муры.

Давайте в бар и зарулим.

Там официанты и жакеты,

Сверкнут красивые браслеты.

Клава: Я в ожидании сегодня.

Зоя: М-да уж, посидеть в баре этом.... Супермодном.

(все уходят, заходят двое)

Стриблежий: У меня в руке пистолет.

Стафонов: Да ладно, не неси ты бред.

Стриблежий: Вот гляди, видишь его?

Стафонов: Ну, вижу, дальше что?

Стриблежий: Только так смогу все обьяснить,

Без драк, без криков «убить».

Стафонов: Ну, черт с тобой, рассуждай,

За проделки свои отвечай.

Стриблежий: Я заплатил капитал,

Вытащил тебя из тюрьмы.

Через связи дорогие, чтоб ты знал.

И вот на свободе ты.

Стафонов: Какой смысл меня садить,

А потом меня освобождать?

И к чему тебе сейчас с пистолетом так говорить,

И денег по десять раз отдавать?

Стриблежий: Я тебя не садил. Вот не садил.

Чушь это. А двери, ей богу, я открыл.

Стафонов: И вправду, про то, как я быстро так вышел

Никто не сказал. Но сказали мне лишне.

Ну, тогда мне не в удел,

Отпусти свой револьвер.

Дай обниму тебя за все,

За добро плачу добро.

Стриблежий: Не садил. Да, честно, что ли.

Стафонов: А я было чуть грех на душу море.

Стриблежий: Прости дружище, прости.

Стафонов: В большей мере виновны мы.

А я, дурак, все думал.

Да и тебе меня садить, это безумно.

Стриблежий: Ох, прости меня, прости.

Стафонов: Чего ревешь то ты?

Да ты, верный друг, пьян.

Стриблежий: Пил один, пил сам.

Столько навалилось вдруг,

Остался один я тут.

Стафонов: Вот в сыр-бор попали.

Стриблежий: Таких моралей и не знали.

Стафонов: Ладно, с кем не бывает.