Вячеслав Евгеньевич Дурненков - Мир молится за меня

Вячеслав Дурненков Мир молится за меня

Майе

«Наша вера в справедливость и оправданность этого мира может быть разрушена какой-нибудь огромной трагедией, происшедшей с нами или с нашими близкими или просто на наших глазах: мы возвращаемся к этому и возвращаемся, утрата наша столь велика, что принять ее, смириться с происшедшим мы не в силах, мир, в котором подобное, возможно, не может быть справедлив».

Владимир Шаров

Часть первая

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Боря

Артур

Женщина

Квартира, из которой совсем недавно выехали жильцы. Щелкает дверной замок, в квартиру входят Артур и Боря.

АРТУР. Вот в таких помещениях я обычно провожу первые занятия. Как вам здесь?

БОРЯ. Мрачновато как-то…

АРТУР. Это как раз и хорошо. Зато есть ощущение жизни. Я арендую помещения, с которых съехали жильцы, а новые еще не появились. Такая промежуточная стадия… Ненавижу офисы, кабинеты. Вот там точно ничего живого нет. Человек в обстановке сразу теряется и с ним невозможно работать. Впрочем, не подумайте плохого, офис у меня имеется.

БОРЯ. Я вам верю.

АРТУР. А вот я вам пока еще нет.

БОРЯ. А причина в чем позвольте узнать? Я же подписал бумагу, что претензий у меня к вам не будет, независимо от результата. Что вам еще надо?

АРТУР. Мне нужны гарантии, что вам действительно нужно то, зачем вы сюда пришли.

БОРЯ. Надо, очень надо.

АРТУР. Тогда разрешите задать несколько вопросов.

БОРЯ. Пожалуйста.

АРТУР. Вы говорили, что у вас слабое сердце…

БОРЯ. Да у меня с детства серьезные проблемы…

АРТУР. Скажите, когда вы последний раз плакали?

БОРЯ. Не так давно, где-то полгода назад.

АРТУР. А из-за чего?

БОРЯ. Я потерял работу.

АРТУР. Всего-то?

БОРЯ. Я ее любил.

АРТУР. Вас можно назвать сентиментальным человеком?

БОРЯ. Наверное, да… Я иногда смотрю сериалы.

АРТУР. Сильный довод.

БОРЯ. Мне нравится сопереживать… Еще, еще я люблю собак. Ну, таких, бездомных, которые никому не нужны. Если бы у меня было много денег, я бы открыл приют для собак. Назвал бы его «Джим», так у Есенина собаку звали. Кстати это мой любимый поэт.

АРТУР. А к двуногим как относитесь?

БОРЯ. По разному.

АРТУР. У вас есть друзья детства?

БОРЯ. Есть. Вернее был, он сейчас переехал в другой город. Сначала переписывались, а потом как-то потерялись, не знаю что с ним сейчас.

АРТУР. На встречи выпускников ходите?

БОРЯ. Нет. Не люблю. Пошел однажды, потом такое тяжелое чувство было. На улице как увижу кого из класса, так на другую сторону перехожу.

АРТУР. Один живете?

БОРЯ. Да. Уже один… или пока один, не разобрался еще.

АРТУР. Мечтать любите?

БОРЯ. А кто не любит?

АРТУР. Есть такие люди.

БОРЯ. Мне их жаль.

АРТУР. Пьете?

БОРЯ. Пью.

АРТУР. По телефону вы сказали, что перестали понимать жизнь…

БОРЯ. Да это так.

АРТУР. Значит, раньше вы ее понимали?

БОРЯ. Да нет… Просто раньше, я об этом не думал. А сейчас такое чувство, будто я слепой и на все натыкаюсь. Вот. Я просто понимаете, очень устал от этого и мне хочется или как раньше или заново. Не знаю… Ну, в общем, сил уже больше нет…

АРТУР. Ну что же спасибо за откровенность. Теперь буду говорить я. Прошу вас не перебивать меня. Постарайтесь максимально сосредоточиться на моих словах. Готовы?

БОРЯ. Готов.

АРТУР. То, что я сейчас вам скажу, является правдой. Во всей Вселенной кроме нас никого нет. Бога кстати тоже нет…

БОРЯ. Почему?

АРТУР. Ну, я же просил не перебивать… Если бы он был, мы бы это знали. Новости смотрите? Где этот бог? Нас окружает пустота, ничего живого. Ни-и-чего. В лучшем случае камни, лед и раскаленный газ. Мы обречены на вечное одиночество. Я хочу, чтобы вы вдумались в эти слова. Вечное одиночество. Запишите это в своем сердце, это должно стать вашим девизом. Это единственная правда, которая есть. Всё остальное враньё. Теперь давайте посмотрим на нас со стороны. Мы лепимся друг к другу в надежде получить иллюзию общности. Изо всех сил навязываем себя и свои желания. Чтобы делать это эффективнее, мы придумали общество, семью, любовь и дружбу. Мы придумали «тепленькое»! В то время как есть только «горячее» и «холодное»! Лед и раскаленный газ! Но мы держимся за наши иллюзии, потому как признавать правду страшно! И в конце жизни мы уже изъедены другими, мы обесточены, из нас, можно делать туалетную бумагу. Мы обязаны прозреть и увидеть, что наша жизнь это чудовищное заблуждение и нас в таком виде не должно --">