Рустам Ибрагимович Ибрагимбеков - Прикосновение

появившиеся на ее глазах впервые за многие годы, может быть, впервые за всю жизнь.)

Э л ь д а р. Ну что ты, мама! Все будет хорошо! Мы же договорились… Все будет так, как ты хочешь… Я же остался здесь, с вами, приедут братья, мы построим этот дом, каждое лето будем жить все вместе…

Умолкает, потому что от слов, которыми он надеялся успокоить мать, она плачет еще горше, уже не пытаясь скрыть слезы.

Эльдар растерянно оглядывается по сторонам, словно надеясь увидеть кого-то или что-то, что помогло бы ему успокоить мать… Видит отца, беспомощно застывшего у навеса, и вдруг ощущает такую необходимость сделать все возможное и невозможное, чтобы мать не плакала сейчас, что неожиданно для себя идет к скале.

Отец и плачущая мать следят за ним.

Э л ь д а р (решительно). Надо убрать эту скалу.

О т е ц (растерянно). Сейчас?

Э л ь д а р. Да, сейчас…

О т е ц (неуверенно приближаясь). А как же ты один ее уберешь?

Э л ь д а р. Не такая уж она большая. Что-нибудь придумаем… Конечно, хорошо было бы взорвать ее. Но где взрывчатку достанешь?

О т е ц (машинально). Десять взрывпакетов хватило бы. (Смотрит на мать.)

Э л ь д а р. Ничего, и без взрывчатки обойдемся. Как ты считаешь, мама?

М а т ь (сдерживая слезы, кивает; не сразу). Я тоже думала про взрывчатку…

Э л ь д а р (бодро). Обойдемся… Сейчас подкопаю ее, и все будет в порядке. Где лопатка?

М а т ь. Под кроватью… Стой… (Пауза.) Если всем сразу навалиться, то можно и не подкапывать… Не волнуйся, я хорошо себя чувствую.

Эльдар хочет возразить матери, но она уже так увлечена неожиданной возможностью осуществить наконец свой давний замысел, что никто и ничто не может остановить ее порыва.

Э л ь д а р (растерянно). Как ты считаешь, папа?

О т е ц (встретившись с умоляющим взглядом матери). Можно попробовать. (Неожиданно для себя начинает стаскивать с себя свой парусиновый пиджак.)

М а т ь (Эльдару). Ничего, ничего, пусть поможет… В таком деле даже маленький толчок может решить успех. (Сестре.) Иди сюда. Встань вот здесь…

С е с т р а. А зачем, мама?

М а т ь (решительно и с воодушевлением). Надо. Когда Эльдар скажет: «Три», мы все навалимся на эту скалу.

Отец, сняв наконец пиджак, тоже занимает место у скалы.

Валя и Алик все еще в квартире Эльдара.

А л и к. Я же сказал тебе, что он не приедет.

В а л я (потерянно). И все равно я люблю его…

А л и к (со спокойным сочувствием). Это ничего… Это пройдет… И мы прекрасно заживем… Это не так трудно, как ты думаешь… Ну, вставай, вставай, нам пора идти…

Валя обреченно плачет. Алик гладит ее волосы. Возникает музыка, под которую недавно танцевали Алик и Валя. Одновременно нарастает гул работающего трактора. Слышен бодрый голос Гулама, уверенно направляющего его движения. Становится темно. Теперь видна только скала и окружившие ее люди.

М а т ь (Эльдару). Ну, давай, сынок, начинай… Мы готовы…

Э л ь д а р. Раз-два-три…

И вся семья — отец, мать, дочь и сын — одновременно наваливаются на скалу в надежде сдвинуть ее с места. Четыре человеческие фигуры застывают в напряженном усилии, противоречащем нормальной житейской логике…

З а н а в е с.

--">