Ярослав Серенко - Архимаг по-приколу

— Чё, блин, происходит? — я повернулся к Пеплу, — схема же простая, как валенок. Почему не сработало?

Пепел ненадолго подвис, не обращая внимания на очередной гудящий рой москитов, облепивших все хоть сколько-нибудь похожие на кожу поверхности.

— Эта простота меня и напрягает, — протянул он.

Внезапно его лицо озарила широкая улыбка. Если бы он при этом не выглядел, как мясник со скотобойни, я бы даже обрадовался, вдруг чего нового надумал.

— Слуушай, — улыбка стала ещё шире, грозясь порвать харю напополам, — напомни-ка мне, какой магией ты оперируешь?

— Пространственной.

Даже не знаю, что стало причиной появления табуна мурашек на моей спине: то ли внешний вид самого Пепла, то ли тон, с которым он начал высказывать свою идею. А может, из-за всего этого вместе. Хомяк тем временем потянулся за табуреткой…

— А кто сказал, что Пространственная магия только в трёх измерениях заключена?

Хотя действительно, мысль здравая. Хомяк, вон, даже табуретку отложил. А я задумчиво перевёл взгляд на новый шарик.

— И как мы его в четвёртом измерении ковырять будем?

— А кто сказал, что их тут четыре?

А я тем временем начал осознавать масштабы той фигни, на которую сдуру подписался…

— Да не кисни, — Пепел прибил особо наглого комара, рассевшегося прямо на кончике его носа, — делов-то: просто вывернуть их все сюда, да и пусть болтаются.

Теперь подвис уже я. Нет, не подумайте, с пространственным мышлением у меня всё в порядке. Но! Вы когда-нибудь пробовали себе четвёртое измерение представить? А пятое? Тоже ничего не получилось? То-то же. А сейчас мне их вывернуть в трёхмерный мир предлагают.

В общем, отошёл я на всякий случай подальше, и представил, как я шарик сам в себя выворачиваю. Пока представлял, аж голова заболела.

Шарик повисел, повисел, да и лопнул, исторгнув из себя сотен шесть шаров разного размера и диаметра. А в центре этого бардака повис метровый тессеракт. Кто не в курсе, это такой своеобразный "куб в кубе", и друзья с физфака говорили, что это проекция четырёхмерной фигуры на трёхмерное пространство. Короче, очень интересно, но ничего не понятно.

Меня тем временем сильно качнуло, в глазах потемнело, а сам я начал оседать на пол. К моему вящему счастью, на полпути к ровной и очень твёрдой поверхности меня подхватили под белы рученьки и опустили на кровать. После чего начали вливать в рот ту самую мерзкую жижу, которая ману регенерирует. Надеюсь, вы помните, что когда мы к прорыву Хаоса пробивались, это самое пойло мне давал хомяк. И я надеюсь, что вы помните, какого мнения я был о вкусовых качествах этой дряни. Не проблевался я только потому, что что-то (наверное, здравый смысл) мне подсказывало, что захлебнуться рвотными массами в положении лёжа — не самая приятная смерть из возможных.

Постепенно в глазах светлело, а на фоне потолка проступили напряжённые лица Пепла и Пихтуша. Последний, почесав тыковку, констатировал:

— Тяжёлое магическое истощение. За три секунды. Ты, по ходу, только что новый мировой рекорд поставил.

Магическое истощение? Я украдкой глянул в интерфейс. Очков жизни набиралось едва ли четверть от первоначального, а манабар на данный момент пробил дно и показывал стремительно уменьшающееся четырёхзначное число со знаком "минус". Мдя.

Дождавшись, пока значение станет положительным, я осторожно сел. Охх… Вот и аукнулись мне утренние блинчики со сметаной. Встали поперёк кишок и бунтуют. А сами кишки вообще узлом завязало, и не в последнюю очередь — от хомячьего пойла.

Хомяк пошарил в сумке, убрал пустую бутылку от зелья и извлёк другую, побольше, ярко-красного цвета. Увидев, как меня передёрнуло при виде очередной алхимической поделки, он поспешил меня успокоить:

— Не морщись, у этой вкус поприятнее будет.

Поверив ему на слово, я принял из его лапок бутылочку и отхлебнул миллилитров семьдесят. Хм, как будто вишнёвое варенье с чесноком и лимоном смешали. Вкусным, конечно, не назову, но по сравнению с прошлым зельем — небо и земля.

Пепел, бдительно следя за моим состоянием через интерфейс, предложил:

— Давайте так: сейчас Саня привяжет свои многомерные конструкции, и на сегодня закончим. А уж завтра мы с Пихтушем погорбатимся.

Предложение было встречено молчаливым согласием.