Виктор Молотов , А. Никл (NikL) - Тринадцатый

Тринадцатый

Глава 1

Я очнулся на холодном полу. В луже собственной крови.

Попытавшись пошевелить руками, услышал скрежет металла. Спустя секунду понял, что мои руки сковывают кандалы. И в этот же момент в нос ударил запах гниющего дерева и плесени.

Тюрьма? С какого… Стоп, что вообще происходит⁈

Голова гудела. Я не мог вспомнить ничего. Даже своего имени.

Невзирая на боль, поднялся. Перед глазами всё плыло, словно у меня сотрясение мозга. Но очертания камеры хорошо угадывались в этой пелене.

Свет раздражающе мерцал, но лишь в эти моменты гул старых электрических ламп переставал давить мне на голову. Я прикрыл глаза, ещё раз попытавшись хоть что-то вспомнить, но внезапно услышал тихий голос:

— Ещё один бедняга умрёт в этой камере.

— Кто здесь? — почувствовав тревогу на душе, произнёс я.

Зрение постепенно прояснялось. И мне удалось заметить сидящий на нарах полупрозрачный силуэт подростка в оборванном тряпье. Рыжие волосы. Веснушки. На вид не старше тринадцати лет.

— Ты меня слышишь? — удивился он и поднялся. — Серьёзно⁈ — Он подался вперёд и, словно не веря в происходящее, помахал перед моим лицом своей прозрачной рукой.

Да какого хрена? Это я, вообще-то, тут недоумеваю…

Я отшатнулся чуть назад, но при этом продолжал не сводить своего взгляда с этого… незнакомца. Очень странного незнакомца. Либо я сошёл с ума, либо… это зрение по-прежнему шалит.

— Э-э-эй! — Прокричал он так, что мне пришлось зажмуриться от боли. — Ты слы-ы-ышишь меня⁈

— Слышу. Чего разорался? — Недовольно буркнул я. — А ты кто такой, кстати?

— Макар. — Коротко ответил он и уставился на меня, хлопая глазами. Парень явно не понимал, что дальше делать, но спустя пару секунд снова продолжил говорить. — Я в этой камере в прошлом году умер. А тебя как звать?

— Чего? Умер? — недоверчиво покосился на него. — То есть… ты… хочешь мне сказать… что ты грёбаный призрак⁈

— Я бы назвал себя привидением. — Улыбнулся он. Вроде бы улыбнулся… зрение всё ещё подводило меня. — А что, разве не похож? — Он провёл своей прозрачной рукой сквозь мою грудь и поводил ей туда-сюда несколько раз, по всей видимости, для достоверности.

— Похож… — пробубнил я, наблюдая за этим… явлением.

— Так как тебя зовут? Ты так и не ответил.

— Не помню.

Я по-прежнему смутно его видел. Опухшие глаза ныли. Да и в целом было такое ощущение, что меня избили и оставили здесь умирать. Хм… так может, мне по голове заехали? Слишком сильно заехали, что теперь мне вот видится такое…

— Отшибло память, значит? Хм. Понимаю. — Произнёс призрак с заумным видом.

— Слушай, а долго я здесь нахожусь? Может, ты видел, что со мной случилось?

— Дак, конечно, видел. Я-то здесь уже сколько… Тебя уже избитого бросили в камеру. Заковали в антимагические кандалы, которые, кстати, должны были тебе помешать меня видеть. И оставили помирать.

— Кто бросил? Они что-то говорили? — тут же уточнил я.

— Охранники. Говорили, что хорошо им за тебя заплатили. Правда, ты по пути одному из них палец откусил, за что тебя избили ещё раз и назвали… Цитирую: «мерзким дворянским отродьем». Там было ещё много ругательств, но все они сводились примерно к этому же.

— Ясно, — ответил я и осмотрел свои руки, отчего кандалы снова зазвенели.

Браслеты были достаточно широкие для моего юного худощавого тела. Я не узнавал собственные пальцы, но знал, как избавиться от оков.

Потянулся большим пальцем к мизинцу и надавил на сустав второй рукой. Было больно, но ни один мускул на лице не дрогнул.

Браслет спал с левой руки, и одним ловким движением я вернул сустав большого пальца на место. А затем проделал то же самое и со второй рукой.

Лицо призрака кривилось при виде моих действий, словно он не наблюдал, как каждый день в этой камере кто-то умирает.

— Ключ у охранника, — сказал Макар, предупреждая мой вопрос.

Зрение окончательно прояснилось, и я заметил сидящего на стуле возле железной двери мужчину. Он тихо посапывал. А форменная синяя кепка была опущена на глаза.

Стоило мне дёрнуться, как призрак тут же взмолился:

— Возьми меня с собой! Пожалуйста!

— Понятия не имею, как это сделать, — честно ответил я. — Да и на кой ты мне? — Ещё честнее продолжил.

— Привяжи мою душу к любому предмету. Да хоть к этому камню, — он указал на валяющийся под ногами кирпич, сплошь покрытый застывшей кровью. Моей --">