Ольга Леонидовна Вербовая - У ведьм свои секреты

сеньор капитан! – воскликнул Хосе. – А то совсем стыд потерял. Решил, раз друг самого короля, всё ему дозволено.

  Его поддержала вся таверна. То и дело слышалось: правильно-правильно, поделом этому щёголю королевскому, будет знать, как невинных девушек лапать, давайте выпьем за смелого капитана. Рамирес на все эти комплименты сдержанно отвечал словами благодарности.

  Долорес, ошеломлённая случившимся, не сказала ни слова – лишь молча улыбалась Рамиресу. Только когда он уходил, словно вспомнив что-то, крикнула:

– Спасибо, сеньор капитан!

***

  Через два дня по городу разнеслась весть: капитан Антонио Рамирес арестован. Передавая эту новость из уст в уста, горожане в красках описывали, как он в одной из таверн буйствовал, громя и ломая всё, что подвернётся под руку, сквернословил в адрес Его Величества; как напал с ножом на почтенного сеньора Алькантару, который пытался его вразумить; как на глазах у всех едва не обесчестил хозяйку таверны и не избил её маленькую сестрёнку.

  В ответ им нередко слышались изумлённые возгласы: – Надо же! – Кто бы мог подумать! а казался таким приличным сеньором! – Во что же превращает человека излишек вина!

  За надёжными стенами домов люди втихомолку не верили, что капитан Рамирес на самом деле виновен. Буйствовал-то, скорее всего, не он, а сеньор Алькантара. Он же как раз и пытался взять силой невинную девушку. А Рамирес, напротив, за неё вступился. Он же не может молча смотреть, когда на его глазах вершится несправедливость, вот и попал…

  Люди, находившиеся в тот день в таверне, в один голос утверждали: всё было так, как сказал сеньор Алькантара. Хосе, в котором страх боролся с ответственностью, не осмелился сказать явную неправду, хотя и не нашёл в себе достаточно мужества быть правдивым. Он говорил, что хозяйка послала его в погреб за вином, поэтому он ничего не видел и сказать ничего не может.

  Одна только Фелиса рассказала, как всё было на самом деле. Ей не только не поверили, но и осуждающе заметили: стыдно, стыдно, юная сеньорита, оговаривать почтенного дона Гильермо, даже ради прекрасных глаз сеньора Рамиреса.

– Капитан держался очень стойко, гордо взирал на тех, кто его оговаривал. Как будто не его, а их судили. А когда судья огласил смертный приговор, ей Богу, даже не вздрогнул. Только сказал: "Вы можете меня убить, но я невиновен!", – рассказывала огорчённая Фелиса своей сестре.

– Когда его казнят? – спросила Долорес.

– Завтра.

– Мы должны спасти капитана!

– А что мы сможем сделать?

– Я ходила к старой Марисоль. Хоть ты мне и запрещала. Она научила меня некоторым вещам. Фелиса, милая, ну, не сердись! – поспешно добавила Долорес. – Ну, выпори меня потом, если хочешь. Но сначала давай спасём капитана Рамиреса.

– Нет, нет! – Фелиса испуганно оборвала сестру. – Даже думать об этом забудь! Ты что, на костёр захотела?

– Он тоже рисковал, когда за тебя вступился.

– Ну вот как ты себе это представляешь? Опоишь стражу дурманом? Или превратишь палача в лягушку?

– Нет, ничего подобного. Помнишь, к тебе ёжик пришёл? Бегал вокруг тебя, смотрел, потом завалился на спину. Ты его ещё молоком поила. Звала меня, чтобы я посмотрела на это чудо. А я и так всё видела, потому что этим ёжиком была я. А ёжик был мной. Я выпила отвар и его напоила.

– Так что же ты задумала?

– Я задумала подменить короля, – шёпотом ответила Долорес. – Тогда он помилует капитана.

– Ты всерьёз полагаешь, что Его Величество станет пить какие-то зелья вместе с ёжиками? – с сомнением покачала головой Фелиса.

– Ёжики здесь ни при чём. Надо, чтобы отвар выпил человек, который желает для капитана Рамиреса помилования. Он на время становится королём, а настоящий король переселяется в его тело. Потом снова всё вернётся на круги своя, но капитана помилуют.

– Ну да, я представляю: приходит Долорес ко дворцу короля и говорит: хочу выпить с Его Величеством травы. Да в лучшем случае тебя в шею прогонят. А в худшем – в колдовстве обвинят.

– А королю необязательно это пить. Можно вылить отвар на его изображение. Тогда только ждать придётся дольше, пока подействует.

– Допустим, подействует. Но если ты переселишься в тело короля, все сразу заметят, что с Его Величеством что-то неладное. Я тоже не смогу – я не знаю придворного этикета.

– Нас всё равно должно быть три. Три женщины от девочек до старух. Иначе ритуал не получится.

– Уверена, если ты скажешь кому-то из наших соседок, --">