Эрик Рюкер Эддисон - Змей Уроборос

восточном крыле.

— В Комнате Лотосов?

— Да.

— Прошлой ночью мои косточки очень устали, дорогой, — ответила она.

— Что ты скажешь, если я пойду один? Я вернусь к завтраку. Я бы хотел, чтобы моя дама пошла со мной, но мы сможем сходить опять, когда луна пойдет на убыль. Моя лапочка не испугается, а?

— Нет! — засмеялась она. Но ее глаза расширились, а пальцы стали играть с цепочкой от часов. Спустя какое-то время она опять заговорила. — Я бы хотела, чтобы ты пошел попозже и взял меня с собой. Здесь все так странно: и Дом и вообще все; я так это люблю. Но, в конце концов, в Комнате Лотосов можно пробыть очень долго, иногда несколько лет, даже если ты вернешься завтра утром. Я бы хотела, чтобы мы пошли вместе. Тогда, если что-нибудь случится, то мы оба влипнем, и не важно, насколько сильно, ведь так?

— Мы оба что? — спросил Лессингем. — Я боюсь, что твой язык… это не то, что бы мне хотелось.

— Ты сам учил меня! — сказала она и они рассмеялись.

И они сидели, пока тени на наползли на корт и деревья, а высокие каменные плечи гор не загорелись под лучами заката. — Если тебе захочется прогуляться по склону горы, — сказал он, — сегодня ночью можно увидеть Меркурий. Мы можем взглянуть на него сразу после заката.

Немного погодя, стоя среди охотящихся летучих мышей, они глядели на тусклую планету, которая наконец показалась низко на западе, между закатом и тьмой.

— Как если бы Меркурий указывает на меня пальцем, Мери, — сказал он. — Мне будет плохо, если этой ночью я попытаюсь заснуть где-нибудь в другом месте, а не в Комнате Лотосов.

Ее рука сжалась на его. — Меркурий? — спросила она. — Это другой мир. Такой далекий.

Но он только усмехнулся. — Совсем не такой далекий.

Тени стали глубже, и они вернулись обратно. Когда они стояли в темноте под аркой, ведущей в сад, из дома донеслись ясные звуки спинета. Она подняла в воздух палец. — Слушай! — сказала она. — Твоя дочь играет Les Barricades^[2].

Некоторое время они стояли и слушали. — Она любит играть, — прошептал он. — Я рад, что мы научили ее играть. — Он замолчал, потом, внезапно, опять зашептал, — Les Barricades MystИrieuses. Что заставило Куперина дать рондо это зачарованное имя? Только ты и я знаем, что оно значит на самом деле. Les Barricades MystИrieuses.

Этой ночью Лессингем лежал один в Комнате Лотосов. Окна выходили на восток, на спящий лес и спящие голые склоны Головы Иллгила. Он спал спокойным глубоким сном; потому что это был Послеполуденный Дом, Дом Мира.

Однако в полночь, когда убывающая луна повисла над плечами гор, он внезапно проснулся. Серебряные лучи, лившиеся через открытое окно, осветили маленькое существо, сидевшее у ножек кровати: птица, черная, круглоголовая, с коротким клювом, длинными острыми крыльями и глазами, сияющими как две звезды. Птица открыла клюв и сказала, — Время пришло.

Лессингем встал, закутался в широкий плащ, лежавший на стуле рядом с кроватью, и сказал: — Я готов, моя маленькая ласточка. — Потому что это был дом Желаний Сердца.

В то же мгновение глаза ласточки наполнили комнату звездным светом. Это была старая комната, с лотосами, вырезанными повсюду: на деревянных стенах, на стульях, на кровати и на стропилах; сейчас, словно в сказке, вырезанные цветы колыхались в медленно текущем потоке. Он подошел к окну, маленькая ласточка сидела у него на плече. У окна его ждала колесница, окрашенная как гало вокруг луны; она висела в воздухе, в нее был впряжен странный жеребец. Конь, но с орлиными крыльями, ноги покрыты перьями, вместо копыт — когти. Лессингем сел в колесницу, а маленькая ласточка устроилась у него на колене.

Шум крыльев, и дикий жеребец взвился в небо. Гул ночи, окружившей колесницу, походил на шум пузырей в ушах ныряльщика, нырнувшего в глубокий бассейн под гладким отвесным камнем горного водопада. Скорость пожирала время, мир крутился; он не успел выдохнуть, как странный конь широко раскинул радужные крылья и полетел вниз, спускаясь к огромному острову, дремавшему посреди дремлющего моря; его окружали множество островов поменьше. Страна каменных гор, зеленых пастбищ и множества озер, мерцавших в свете луны.

Они приземлились в воротах, увенчанных золотыми львами. Лессингем вышел из колесницы, маленькая черная птица закружилась над его головой, указывая на тисовую аллею, идущую от ворот. И он пошел по ней, как во сне.

I. ЗАМОК ЛОРДА ДЖУССА

О РЕДКОСТЯХ, УСЛАЖДАЮЩИХ ГЛАЗ,

--">