Артем Аркадьевич Михалев - Московская магия. Первая волна

Артем Михалев Московская магия. Первая волна (Мир, который проснулся)

Пролог

Субкультурщиками уже никого не удивишь, тем более на улицах Москвы. Явление обыденное и можно сказать привычное. Молодежь не знает чем себя занять и изо всех сил пытается выделиться. Наверное, они лучше чувствуют приближающиеся перемены. Эмо, скины, сурвайверы и паркуровцы, неформалы всех мастей — всем плевать. Каждый живет по своим правилам, тратит годы жизни отрываясь по полной. На подростков давно махнули рукой — вырастут, перебесятся. Взрослые заняты выживанием, борьбой за копейку и офисными дрязгами. Им уже ничем не поможешь — попали в колею. Пир во время чумы. Последние минуты спокойной жизни. Никто не думал, что вопрос выживания во многом будет зависеть от этих самых подростков.

Сиплый с компанией шел по Москве. Хозяин ночной жизни, уверенный и наглый. Бритая голова, бомбер, потертые армейские штаны и тяжелые берцы — слепой поймет, перед ним скинхед. Четверо парней от восемнадцати до двадцати трех пугали немногочисленных прохожих громким смехом. Полторашка пива гуляла между скинами добавляя куражу. Сиплый уже давно потерял чувство страха. Битый жизнью, он воспринимал ее с позиции хищника, и не особо ценил. Ни свою, ни чужую. Делать было совершенно нечего, взбудораженная алкоголем кровь требовала приключений. Судя по разговору и хищным взглядам, адреналин играл у всех кроме Музы. «Смычок, как всегда, на измене», — Сиплый сплюнул под ноги. Как назло подходящих жертв не попадалось, редкие ночные прохожие спешили перейти улицу, и затеряться между домами. Несмотря на пьяный азарт, пугать спешащих домой не хотелось. Работяги, что с них взять? Сиплому даже пришлось приструнить остальных. Хотя скин прекрасно понимал, надолго окрика не хватит.

Тычок в правый бок привлек его внимание. Тухлый ткнул бутылкой в сторону парка:

— Глянь-ка.

Метрах в ста впереди, через дорогу переходила компания — двое длинноволосых, одетых в черное, парней и девушка с короткой прической. Единственный не разбитый фонарь освещал неестественно бледные лица и ярко черный макияж, делая их похожими на средневековых вампиров. Готы.

— Эй, придурки. — Голос, благодаря которому Сиплый и получил свою кличку, разнесся на всю улицу. Радуясь предстоящему развлечению скин прибавил шаг. Компания, как свора гончих, свернула в сторону беззащитной добычи. Азарт вставших на след хищников горел в глазах. Троица, казалось, не обратила никакого внимания на окрик и спокойно свернула в заброшенный сквер. Этот парк пользовался у местных дурной славой. Никогда не закрывался на ночь и служил местом сборища всех пьяниц и бомжей района. Если днем густые кроны деревьев создавали приятный полумрак, то после захода солнца местные жители старались обходить его десятой дорогой. В парке было темно, хоть глаз выколи.

— Стоять-бояться! Кому сказал! — Готы, по-прежнему не обращая внимания на крики, растворились в глубине сквера. Сиплый примерно знал тропинки в парке. Давно считал его своей охотничьей территорией, и не переживал, что добыча уйдет.

— Муза, стоишь тут. Перехватишь если чо, мы парк прочешем. — Отдав команду, Сиплый рванул в парк.

— На. Все не выхлебай, — торопливо протянул бутылку второй и нырнул в ворота следом за товарищами. Пропустить развлечение он явно не хотел, это Муз — рохля, вечно сопли перед дракой разводит. Чего там разговаривать? В рыло и с ноги по печени, вот и весь разговор. Готы сплошь наркоманы и педерасты, а с пидорами разговор короткий.

Музыкант свою кличку получил за пристрастие к тяжелому року. По-жизни миролюбивый, к дракам он не стремился и авторитета в компании не имел. Сын обеспеченных родителей, он шагал по жизни наперед не загадывая, и о будущем не рассуждая. Жил как многие — сегодняшним днем. В компанию к Сиплому прибился недавно, можно сказать от скуки. Уйти не давал страх, что просто так его не отпустят. У Муза водились деньжата, а упускать халяву его новые знакомые не любили. Как минимум начистят морду, а драться Муз не любил. Тем более что драки не будет, изобьют и сломают пару костей. Даже то, что старший брат Муза работает в милиции, их не остановит. Давно поняли, что характер не позволит идти жаловаться.

Муз сидел на лавочке напротив сквера. Прихлебывая теплое и противное пиво, парень оглядывался по сторонам. Плеер выбрал что-то заунывное, из нового сборника, и эта музыка --">