Валентин Лаврентьевич Янин - Новгородская феодальная вотчина

АКАДЕМИЯ НАУК СССР Отделение истории

В. ji. Янин

Новгородская феодальная вотчина

(Историко-генеалогическое

исследование) ф

Издательство «Наука» Москва 1981

В книге исследуются становление и развитие крупного землевладения в Новгородской земле XII–XV вв. Впервые в широком масштабе осуществлено сопоставление данных писцовых книг конца XV в. с актовыми материалами XII–XV вв., позволившее провести реконструкцию землевладельческих родословий по судьбе наследственных вотчин и восстановление истории вотчинных владений наряду с родословиями.

10604—082

042(02)—81 63 ~8L 0505010000

(§) Издательство «Наука», 1981

ПРЕДИСЛОВИЕ

Для решения многих существенных вопросов экономической и политической истории средневекового Новгорода исследователь должен владеть сведениями о родственных связях упоминаемых в источниках новгородцев. Необходимость в таких сведениях возникает всякий раз, когда, к примеру, требуется реконструировать политические группировки, игравшие столь важную роль в развитии республиканской государственности, или когда встает вопрос о путях и интенсивности формирования вотчинного землевладения. Естественно, в первую очередь в этой связи внимание исследователя привлекает генеалогия боярства, поскольку это сословие и в политической жизни Новгорода, и в его землевладении занимало ключевые позиции.

Между тем попытки восстановления истории любой новгородской семьи наталкиваются на, казалось бы, непреодолимые трудности. Главнейшая из них состоит в отсутствии в Новгороде вплоть до середины — второй половины XV в. наследственных прозвищ или фамилий. Источники лишь в редких случаях указывают родственные связи, а опора исследователя только на отчества способна уводить на путь ложных построений, примеры чему будут приведены ниже. Носителей даже самых редких имен или отчеств можно идентифицировать лишь при наличии других аргументов. В XV в. появляются фамилии. Однако во многих случаях они эфемерны, будучи лишь синонимами отчеств, в лучшем случае — имени деда, т. е. дают возможность проследить происхождение интересующего историка лица не дальше третьего колена.

До начала XV в. летописцы Новгорода внимательны к боярскому имени s силу самой значительности государственных постов посадника и тысяцкого, которые занимали носители таких имен. Поэтому анализ летописных материалов раннего времени (но особенно XIV — начала XV в.) дает кое-что для частичного восстановления боярских родословий. После реформы второй половины 10-х годов XV в., когда боярство в целом было приобщено к участию в республиканском сенате, а число одновременно существующих посадников и тысяцких достигало нескольких десятков, наблюдается очевидная девальвация высших должностных званий, повлиявшая и на летописцев, которые практически перестали интересоваться личностью и судьбой. боярина. Если до начала XV в. имена всех новгородских посадников и тысяцких, имеющиеся в их летописных реестрах, встречаются и в самом летописном рассказе, то теперь очень многих сановников, известных по реестрам, мы не обнаруживаем в других источниках. Эта девальвация имени хорошо прослеживается и в республиканской сфрагистике Новгорода. В XIV — начале XV в. для сфрагистики посадников и тысяцких характерны именные буллы, но уже с 10-х годов XV в. на смену им приходит анонимная «Печать Великого Новгорода», а именные буллы становятся исключительно редкими.

В то же время нам хорошо известен состав новгородского боярства последних лет новгородской независимости. Множество имен названо в летописном рассказе 1475 г. о «мирном походе» Ивана III на Новгород, когда на пути следования великого князя Новгород организовал серию его почетных встреч, в которых приняли участие десятки бояр и житьих людей, подробно поименованных. Наконец, старое письмо новгородских писцовых книг, несмотря на некоторую дефектность дошедших до нас материалов, практически отражает полный состав новгородских землевладельцев накануне «боярского

--">