Елизавета Алексеевна Дворецкая - Дверь в скале

собираюсь открыть контору по оптовым поставкам каменного угля и железной руды. Здесь руда хорошая, содержание железа выше, чем у нас привозят. А ты можешь, например, начать торговать всякими колечками-сережками здешней работы. Тебя, как дочь королевы, вообще от налогов освободят.

— Ты уже все продумал! Деловой какой! — Вирта иронично покосилась на него.

— А чего же отказываться, если добро само в руки идет? Или правда оставайся здесь, выйдешь замуж за какого-нибудь дедушку, тоже будешь звездой под Прочным Сводом.

— Нет. — Вирта покачала головой. — Я не хочу. Для меня это значит потерять себя. А я не настолько себе не нравлюсь, чтобы хотеть от тебя избавиться.

— А как же мать? Ты столько хотела ее найти, а теперь опять одна останешься?

— Ну, теперь я знаю, что ей хорошо. Гораздо лучше, чем было бы у нас. И если я через двадцать лет опять захочу с ней повидаться, она будет все такой же молодой и красивой, и будет считать, что еще не прошло и года…

— И примет тебя за свою мать!

После этого они погостили во дворце еще несколько дней, пока снаряжался обратный караван во Внешний приказ, с товарами для жителей верхнего мира. Королева огорчилась нежеланию дочери остаться с ней, но не препятствовала ее уходу. Король Лаурин был несколько обеспокоен и раздосадован тем, что Вирта вынула волшебную булавку и его супруга вспомнила всю правду о себе, но зато был счастлив узнать, что она и без колдовства вовсе не хочет его покидать. Он даже сам заверял Вирту, что когда бы ей ни вздумалось вернуться, ей здесь будут рады. К каравану прибавилось четыре мула, нагруженных тюками и сундуками с подарками от их величеств, и даже Баге подарили меч из лучшей дверговой стали с инкрустацией и бердыш, точно такой, какие тут были у всех воинов и какие ему очень нравились.

— Топор — это здорово, а вот меч мне не по рылу, то есть не по чину! — отговаривался было он. — У нас ремесленный народ с мечами не ходит, а орки даже в герцогской страже только с топорами и копьями.

— Не следует так сразу отказываться, ведь мир меняется, и в этом его главное чудесное свойство! — уверял его достопочтенный мастер Дигрин, заведующий королевскими оружейными мастерскими, который заодно и дал Баге несколько уроков обращения с новым оружием. — Мир меняется, и мы меняемся вместе с ним. Готовность к переменам будет нашим главным оружием, и щитом, и мечом. Но и острая сталь не бывает лишней, прошу вас, не отказывайтесь.

Еще король вручил Баге кошелек с сотней золотых лауринов, каждый из которых был вдвое больше мерсийских солидов. Королева Виртинсиль подарила дочери иголку, которая сама способна была сшить все, что угодно, ей нужно было только поточнее все объяснить. Она была вколота в кусочек шелка, который, как только игла начинала работать, изменял цвет и даже сорт ткани, так что из него легко выходило платье любого размера. Причем по окончании работы иголка опять пряталась в резную коробочку вместе с тем же первоначальным кусочком шелка.

Обратный путь показался намного короче, наверное, потому что теперь им было о чем подумать и о чем поговорить. Каждый вечер они обязательно выбирались на поверхность, чтобы вдохнуть свежего воздуха и посмотреть на звезды, пусть это были чужие звезды. Старый Бларин научил их находить главные здешние созвездия — Шлем Дракона, Два Ястреба, Узел Ворожбы, Стяг Победы. Они рассматривали их, то кутаясь в меховые накидки, то вдыхая теплый влажный воздух — климат здесь был какой-то неустойчиво-беспорядочный — и все нетерпеливее мечтали о том, чтобы поскорее увидеть свои родные звезды.

Вот наконец они были снова во Внешнем приказе, и достопочтенный мастер Клаверин проводил их до выхода из горы. Погоняя четырех мулов с «приданым» Вирты, они спускались по дороге к Клоху.

— Ох и задаст мне Гаахт! — рассуждал на ходу Бага, неся на плече бердыш, с которым, право же, любой менее послушный подмастерье мог бы ни о чем таком не беспокоиться, но у орков с почитанием старших очень строго. — Где, скажет, шлялся, свинотавр ты ленивый! Но только я меч ему подарю, он и успокоится. А вообще я теперь у него из подмастерьев выкуплюсь, в союз купцов взнос заплачу, буду железом торговать…

— А я могу свою мастерскую открыть, — отвечала Вирта. — Хорошо!

Но по ее лицу не похоже было, что ей хорошо.

Туп-туп-туп…

Бага и Вирта разом оглянулись. На дороге никого не было.

— Это он! — Бага помрачнел. — --">