Кристофер Зухер Сташеф (Сташефф) - Вечная жизнь святого Видикона Катодного

посредством которого изображение его святейшества было перенесено в каждый дом планеты, — сказал аббат. — Или, по крайней мере, туда, где захотели смотреть передачу, а поскольку вокруг этого вопроса было сломано немало копий, то смотрела большая часть планеты. Смотрели все католики, и отступившие католики, которых было много больше.

— И святой Видикон отвечал за эти магические чары?

— За это электронное чудо, скажем так, — ответил аббат. — Он был инженером, обеспечивавшим работу передатчика, но прибор был старым и неисправным, в нем то и дело горели резисторы, и он выходил из строя.

— Так он занял место этого резистора? — благоговейно спросила сестра Патерна-Теста.

— О да, и обитатели Терры смогли прослушать речь Папы от начала до конца, — сказал аббат. — Отступившие католики хлынули обратно в церкви, и все мировые правительства поняли, что не могут пойти против воли такого множества своих граждан — и Церковь была спасена.

— Но отец Видикон погиб, — прошептала сестра Патерна-Теста.

Аббат кивнул.

— Электрический огонь, который сжег резисторы, сжег и его жизнь. В тот же год его причислили к лику святых, ибо ни у кого не возникло сомнений — он принял мученическую смерть за веру.

— Ни у кого, — согласилась сестра Патерна-Теста, — хотя к тому времени, когда Папа объявил об этом, уже не одного из тех, кто просил у святого помощи, спасало какое-нибудь чудо.

Аббат кивнул.

— Всех, кто работал с магическими приборами, как отец Видикон.

— Конечно, — улыбнулась сестра Патерна-Теста. — Когда они воззвали к нему, святой Видикон уже одержал победу над самыми опасными умонастроениями, которые побуждали человечество впасть в грех отчаяния и опустить руки, и тем самым обратил против них их же собственное оружие.

— Что это были за умонастроения? — Аббат весь подался вперед; жажда познания, снедавшая его, наконец-то сделалась явной. — Как отец Видикон победил их?

Сестра Патерна-Теста негромко рассмеялась и начала свой рассказ.

(Окончание)

— Значит, наш Орден был основан тем, кто послужил каналом для Творения? — спросил аббат с горящими от гордости глазами.

— Так гласит предание. — Глаза сестры Патерны-Тесты блеснули. — Но разве лукавый не восторжествовал бы, если бы мы поверили, что такое предание может оказаться вымыслом какой-нибудь монахини с необузданным воображением?

— Или священника вроде нашего отца Риччи — тот тоже был не прочь пошутить. — Аббат усмехнулся, разделяя ее веселость. — Что ж, сестра, когда я стану писать отчет, то предупрежу всех, кто будет его читать, чтобы воспринимали этот рассказ как выдумку — забавную историю, не более, которая иллюстрирует натуру отца Видикона.

— А именно?

— Праведник, но наделенный чувством юмора, к тому же находящий огромное наслаждение в иронии и удовольствие в разрешении парадоксов. — Аббат умерил свою веселость и кивнул. — Не волнуйтесь, сестра, — может, это предание и неправда, но оно вдохновит очень многих.

— Воистину так — ибо все члены вашего Ордена должны были поработать инженерами, прежде чем смогли стать монахами, верно?

— Верно.

— Тогда как же мы можем утверждать, что произошли от святого Видикона? — осведомилась сестра Патерна-Теста. — Мы же не инженеры, а учителя и целители.

— Целители человеческих душ, — напомнил аббат, — а я никак не могу отделаться от мысли, сестра Патерна-Теста, что столь сложный объект, каковым является мозг, должен быть подвержен замешательству и парадоксам не меньше любого компьютера.

Теперь сестра Патерна-Теста улыбнулась с неподдельной теплотой, и ее лицо, когда она склонилась и накрыла его руки своими, сияло.

— Поверьте мне, святой отец, — в этом человеческий мозг превосходит любой компьютер.

Когда святой отец наш Видикон схватился за высоковольтный провод и не отпускал его даже в смерти своей, чтобы слова его святейшества Папы через спутники могли достигнуть всех телепередатчиков мира спасения ради нашей Святой католической церкви — да, когда свершил он сей подвиг духа и через это погиб за веру, в тот нескончаемый миг ослепительной боли его поддерживала и давала силы уверенность в том, что, приняв смерть мученическую, он отправится прямиком на небеса и к лику святых причислен будет.

Сколь же глубока была бездна смятения его, когда боль притупилась и пришел он в сознание и обнаружил, что падает во --">