Олег Микулов - Закон крови

такому не поздоровится. Хоть и зовут его «Трупожор», хоть и терпит он такую кличку, а все знают – не для него она. Совсем не для него! Но все дело в том, что, блуждая по окрестностям, подобрался Трупожор к пещерке, уютной пещерке. Вроде бы Аш тоже заметил ее, да вот оглядеть да обнюхать не успел!..

Трупожор прервал рассказ, оглядел внимательно почти обглоданную кость и со вздохом принялся зубами выскабливать остатки мяса, нимало не заботясь о прерванном повествовании. Аш ухмыльнулся и сунул ему другой кусок. Мясной.

– …А там, в пещерке, длиннотелые ! Бабы! Мужчин я и не видел вовсе! А бабы хороши! И меня приметили, да! …А мужчин и не было вовсе!..

Длиннотелые ! При всей заманчивости того, что рассказал Трупожор, было в одном этом слове такое, что заставляло призадуматься.

В общинах коротконогих много Табу. Самых различных: и на пищу, и на дни, когда нельзя ни работать, ни охотиться, и на охоту (некоторых зверей не то что убить, обидеть не моги ). Но самые строгие Табу – на женщин! Бывает иногда, мужчины, не знавшие своих жен по многу-многу дней, словно с привязи срываются, но это всей общине беда, если не остановить такого, если не убить. Если соседи – все ничего: у слабых отберут баб и натешатся. А то и так бывало: если соседи посильнее, ты их бабу поймаешь, а они твою прихватят – и все довольны. Включая самих баб. Вот без соседей плохо, тут и самому впору с привязи сорваться… Но соседи соседям рознь. Одно дело – нормальные люди, коротконогие, такие, как Аш и его сородичи. И совсем другое – длиннотелые.

Они появились невесть откуда – непонятные, непохожие на нормальных людей: даже лица, даже тела их какие-то другие. И живут, говорят, не по-людски, и одежа у них не людская, и оружие. Когда появились, люди их истребить хотели. Или хотя бы прогнать туда, откуда пришли. Да не тут-то было! Длиннотелые оказались опаснее Вурра – громадного пещерного медведя, коварнее тигролова Арра. Далеко летели их копья и били без промаха – коротконогие только диву давались таким броскам, те, кому посчастливилось уйти. Коротконогие попадали в неожиданные засады, из которых мало кто спасался, коварные ловушки возникали на их привычных тропах: откуда-то сверху нежданно-негаданно обрушивается камень, внезапно спотыкается нога – и мужчина-коротконогий падает прямо на острые колья, а то вдруг короткое копье вылетает неведомо откуда и разит точно в цель. И в единоборстве, в схватках во время налетов, длиннотелые, хотя и выглядели слабее коротконогих, почти всегда выходили победителями. Сила не выручала: дубина с размаху врезалась в стену пещеры, копье протыкало воздух, и коротконогий, увлеченный собственным размахом, падал под точные удары длиннотелых.

Но женщин длиннотелые не убивали, во всяком случае молодых, забирали с собой. И это казалось странным: что им, своих баб мало, что ли? Или их Табу еще продолжительнее Лунных?

Аш знал это все понаслышке – от стариков, от соседей. Сам он длиннотелых не видел ни разу: из тех мест, где они появились, община откочевала дальше в горы еще тогда, когда он был детенышем. И вот теперь…

– Ха! – взревел Уг. – Бабы! Пусть длиннотелые ! Я уже и ослицу готов!..

– Нужно все разузнать! – сказал Аш. – Как так: бабы есть, а мужчин нет?

– И хорошо! – Уг яростно заскреб ногтями волосатую грудь. – Мужчин нам и не надо! Своих хватит! Пока ты разузнавать будешь, и бабы уйдут! Брать нужно, пока они там! А кто будет мешать – Уг сильный, Уг один завалил Byppa ! Ba!

Он потряс дубинкой. Остальные одобрительно заворчали. Зашевелились, стали подниматься, несмотря на распирающую сытость.

– Ва! Веди, Трупожор! И смотри: если обманул, я тебя самого как длиннотелую сделаю! А после шею сверну!

Уг расхохотался и вдруг, бросив дубину, начал яростно скрести бока и подмышки. Почему-то блохи донимали его особенно сильно, больше, чем других.

Делать нечего. Сейчас их не удержишь даже на короткое время. Придется рисковать.

Аш рывком поднял Трупожора на ноги:

– Нажрался? Веди! Только тихо!

«Тихо?!» Куда там! Сорвавшись с привязи, голые, кто с копьем, кто с дубиной, а кто и вовсе без оружия, они бежали по склону, поросшему высоким колючником. Его цветы горели в закатном свете, словно маленькие огоньки, колючие стебли царапали лодыжки и бедра, еще сильнее возбуждая, подхлестывая. Разгоряченные самцы спешили к самкам, оглашая окрестности нечленораздельными воплями, забыв всякую осторожность, не думая ни о какой опасности… каждый --">