Бернхард Хеннен - Логово дракона. Обретенная сила

Бернхард Хеннен Логово дракона. Обретенная сила

Ксинжи,

показавшей мне мир чудес

Одно сынов Адама естество,

Ведь все они от корня одного.

Постигнет одного в делах расстройство,

Всех остальных охватит беспокойство.

Тебе, не сострадающий другим,

Мы человека имя не дадим.

Муслих ад-Дин ибн Абд Аллах (Саади, родился ок. 1190 в г. Шираз, умер в 1283 или 1291)

Книга первая ПАВШИЙ КОРОЛЬ

Пролог

Сверкающие зеленовато-желтые светящиеся полотна трепетали в безоблачном ночном небе, окутывая древние лесные дубы таинственными и колеблющимися тенями. Люди называли это «сиянием Других» и боялись подобных ночей. Для них, суеверных, это были ночи беды, когда по небу неслись на конях дети альвов со своей призрачной свитой.

Негромко поскрипывал снег под сапогами Ливианны. Она любила зимние северные ночи. Они не прощали слабости, точно так же, как и она. В своем белом платье, с длинными черными волосами, свободно спадавшими на плечи, эльфийка почти сливалась со снегом и тенями. Ее Незримое око было широко открыто. Она видела магическую сеть, пронизывавшую мир, отчетливо чувствовала близлежащую звезду альвов, магические врата, через которые она, сделав лишь несколько шагов, могла попасть в мир детей человеческих.

Ее наставник, Золотой, один из семи небесных змеев, призвал ее в эту ночь. Она позволила ему распоряжаться собой целиком и полностью. Она была драконницей, отверженной, к которой даже собственная семья относилась в лучшем случае с недоверием. Но наставник щедро одарил ее. Он доверял ей, открыл ей так много тайн Альвенмарка.

Ливианна замерла и прислушалась. Здесь что-то было. Чужая сила. Что-то, не принадлежавшее этому миру. Оно было прямо перед ней, в конце дороги. Оно поглощало магическую сеть. Питалось ею.

Чародейка пошла дальше. Наставник хотел, чтобы она пришла сюда, и малейшее промедление граничило с предательством. Лесная дорога закончилась, перед ней открылась поляна. Там возвышалась одна-единственная скала, увенчанная пульсирующим магическим светом, — настолько ярким, что эльфийке пришлось закрыть свое Незримое око. Чародейское свечение погасло. То, что осталось, то, что она видела своим обычным зрением, представляло собой лишь плоский серебряный предмет на скале.

Снег на широкой поляне был почти нетронут. Сюда не отваживалось приходить ни одно лесное животное. Они чувствовали чужую силу, точно так же, как и Ливианна. Теперь от скалы веяло ледяным холодом. Дыхание густыми белыми облачками вырывалось из ее рта. Эльфийка спокойно пошла дальше и узнала в предмете безыскусную мелкую чашу из кованого серебра. Она была наполнена кристально-чистой водой, незамерзшей, несмотря на мороз. Ливианна побоялась прикасаться к чаше. Она чувствовала темную силу, которой был пропитан сосуд, и догадывалась, что даже смотреть на него было бы ошибкой. Что заставило ее подойти ближе, шаг за шагом, что манило заглянуть в прозрачную воду — только ли ее любопытство или же какое-то скрытое заклинание?

Расположенная неподалеку звезда альвов открылась. Что-то прошло сквозь нее и направилось к поляне. Ливианна чувствовала это, но даже головы не подняла.

В чаше появились темные разводы, напоминавшие чернила. Ливианна совершенно отчетливо почувствовала, как ее захватило темное заклинание. Чаша хотела, чтобы в нее заглянули, хотела что-то показать ей, что-то, что должно было посеять в ее сердце страх и сомнения. Нужно отвести взгляд, поднять голову и посмотреть, кто пришел. Но она уже не могла сделать этого.

В воде отразилось зеленовато-желтое небесное сияние. Оно слилось с темными разводами, образуя изображения. Сначала размытые, но затем, постепенно, эльфийка сумела разглядеть подробности. На нее вызывающе смотрел бородатый мужчина с темными глазами. В туннелях глубоко под землей, куда нашла дорогу смерть, умирал целый народ. Небо горело. Изображение заслонили огромные черные крылья. Из тучи пыли вырвался дракон. Он был черным, словно ночь новолуния, и, несмотря на то что Ливианна никогда еще не видела его, эльфийка сразу поняла, кто перед ней: Дыхание Ночи, перворожденный, старший из семи небесных змеев.

Дракон боролся за жизнь.

И с каждым взмахом сильных крыльев он все глубже и глубже затягивал ее в изображение. Пока --">