Диана Волхонская - Сказка о долге (СИ)

Ветер вяло покачивал деревья старого леса и что-то угрожающе шептал в ветвях кустарника. Начал накрапывать дождь. Радомир обернулся к тихо всхлипывающей матери:

— Может, вернемся?

— Нет, нет! — живо откликнулась она.

На заплаканном лице женщины отразился страх. Седые волосы, спрятанные под черный платок, и глубокие морщины, появившиеся раньше срока от пережитого горя, превратили пятидесятилетнюю некогда красивую бабу в старуху. Она быстро утерла слезы и подтолкнула сына в спину:

— Совсем скоро уже! Тут недалеко.

Радомир глубоко вздохнул, так как полдня тащил на себе тяжелый длинный меч, старинную кольчугу, доставшуюся в наследство от отца, деревянный щит, покрытый увесистой металлической броней, и порядком устал. Однако, не желая расстраивать мать, он перебросил кольчугу с одного плеча на другое и пошел вперед, что-то недовольно бурча под нос. Старушка на мгновенье остановилась и с безумной любовью, на какую способна только мать, оглядела сына: широкоплечий статный юноша до боли напомнил ей покойного мужа.

— Да разве ж я враг тебе?! — громко всхлипнула женщина. — Разве повела бы тебя к этой ведьме, если б не боялась, что сгинешь в бою, как отец твой и братья?

Радомир молчал и, не оборачиваясь, продолжал идти по дремучему лесу, выбирая дорогу среди деревьев и густого кустарника. Женщина не отставала.

Совсем скоро они вышли к небольшой мелководной реке, за которой высился холм. Послышался волчий вой. Люди остановились, испуганно вглядываясь в противоположный берег реки – там, всего в сорока шагах, на водопое стояла волчья стая. Волки учуяли запах людей, но не двинулись с места; они прижали хвосты и уши, ожидая сигнала вожака. Самый крупный из волков, злобно оскалился, угрожающе зарычал, его шерсть поднялась дыбом, а высокие уши чутко вздрогнули, пытаясь уловить любой шорох. В это время со склона холма снова донесся вой, на этот раз более хриплый. Вожак резко оглянулся на зов, потерял интерес к людям и ушел в прибрежные заросли. Стая последовала за ним.

— Это Веда их прогнала! — громко зашептала мать. — Иди, она поможет, она обещала! Поднимайся на холм. Где-то там ее жилище. Не бойся, сынок, она не сделает тебе ничего худого, я точно знаю! Ты только не бойся! Как придешь, сразу скажи ей, что я тебя послала, объясни, чего хочешь, и в конце денег дай! Если брать не захочет, все равно дай, чтоб другой платы не просила!

Радомир поправил меч и стал медленно подниматься на холм. Его злила мысль о том, что придется просить о помощи ведьму. Он не понимал, как на такой грех решилась его набожная мать, да еще и подбила на него единственного сына. Многие становились вдовами, или теряли сыновей на поле боя, но на то и нужна дружина, чтобы родную землю от врага защищать, и, если нужно, жизнь свою за это положить. А вот бегать по ведуньям и защиты бесовской просить негоже доброму человеку.

Радомир поднялся на вершину холма и увидел спрятанную в ельнике избушку ведьмы. Он робко шагнул в обветшавшее жилище.

— Есть кто дома?! — громко крикнул юноша.

Внутри скверно пахло псиной и жженой кожей.

— Хозяйка! — еще громче позвал Радомир, резко обернулся на тихий шорох и едва не вскрикнул от испуга.

Позади него стояла старая ведьма. У Радомира перехватило дыхание.

— Чего тебе надо? — хрипло спросила она, и из-под ее всклоченных волос блеснули желтые огоньки глаз.

— Меня мать прислала, — пробормотал растерянный Радомир, — сам я от тебя ничего не хочу.

— А матери твоей что нужно от меня?

— Хочет, чтобы ты мне оружие и доспехи заговорила. Боится, убьют меня.

Ведьма на короткое мгновенье застыла, пристально разглядывая гостя, потом бесшумно прошла в глубь жилища и начала ковырять палкой в очаге, разгребая угли и пытаясь раздуть огонь.

— Так зачем оружие заговаривать? — чуть помолчав, спросила она. — К кому оно попадет, тот и силой его воспользуется. А если недруг твоим оружием завладеет? Может мне тебя от смерти заговорить?

Ведьма искоса глянула на незваного гостя.

— Нет! — резко выпалил Радомир. — Нечего меня своими чарами марать! Я смерти

--">