Дарья Михайловна Сорокина - Квалификация для некроманта

Дарья Сорокина Квалификация для некроманта

Пролог

Пугающая, залитая белым светом комната. Такая яркая, что невозможно было ничего разглядеть. Глаза болезненно резало, в ушах раздавался неприятный гул. Мёрке уже тысячу раз пожалела, что воспользовалась советом Гостклифа Анда и вверила себя мозгоправам. Декан немало беспокоился душевным состоянием преподавательницы некромантии и каждый день намекал, что неплохо бы посетить ментального целителя. Натт отмалчивалась, мычала что-то невнятное в ответ и брела в учебную аудиторию, игнорируя заботу коллеги.

Все вышло из-под контроля, когда в академии появился обещанный преподаватель призыва и спиритуализма со своей спутницей. Если до этого события девушка сдержанно переживала смерть Фирса Хассела, то после терпеть было уже невыносимо. Новенький стал вечным напоминаем о потерянном.

– Госпожа Натт Мёрке, вы нас слышите?

Гул немного рассеялся, и некромантка попыталась сфокусироваться на говорящем. Ничего не вышло. Она поморщилась и закрыла глаза.

– Слышу, – голос получился низким и хриплым, словно подхватила сильную простуду.

– Представьтесь, пожалуйста, – холодно попросил незнакомец.

Очень хотелось съязвить и напомнить, что секунду назад он уже обращался к ней по имени, так на кой черт повторять? Но вместо этого она сделала глубокий глоток безвкусного воздуха и ответила:

– Натт Мёрке.

– Занимаемая на данный момент должность?

– Преподаватель некромантии и общего спиритуализма академии Тэнгляйх, – отчеканила и попыталась сесть удобнее.

Как она вообще попала в эту комнату? Неприятные мысли начали роиться в голове, а глаза вновь мучительно щурились.

– Это вы расскажете, как сюда попали, преподаватель Натт Мёрке.

– Я… – Заклинательница запнулась. Она хорошо помнила советы декана Анда, как и то, что не послушалась его и ни разу не пришла на прием к целителю.

– Не молчите, пожалуйста!

Как она очутилась в кресле? Натт дернула руками – никакой реакции. Привязана!

– Что происходит? – В осипшем голосе сквозила тревога.

Ноги тоже оказались скованы, и даже шею сдавливал тугой обруч.

– Бесполезно, она не помнит. Сообщите родителям решение по госпоже Мёрке. – Незнакомец махнул рукой в сторону.

– Можно попробовать еще раз, – упрямо требовал кто-то.

– Это уже десятая попытка. Она будет неуправляема. Погасите сферы.

Комната медленно погружалась во мрак, в котором начали вырисовываться незнакомцы в белых хламидах. Они все изучали сидящую в центре комнаты девушку, кто с сожалением, кто с отвращением, иные с безразличием.

Натт, превозмогая неприятное сдавливающее чувство, повернулась. Обод затянулся сильнее, грозя оторвать голову.

За толстым стеклом стояли родители. Мама не скрывала слез, отец сжимал плечо супруги. Наверное, ей было больно, но не так, как от развернувшейся перед глазами картины.

Почти как в детстве, подумалось Натт.

Она часто заставала старших Мёрке за невеселыми разговорами о будущем. В нем некромантку не ждало ничего хорошего, лишь погружение в беспросветную тьму. Страдание, боль… даже в смерти не было бы избавления для заклинательницы, ведь начиналось самое страшное: встреча с теми, кому некромант задолжал при жизни, а у Натт скопилось много неподъемных долгов.

Тогда, в детстве, мама быстро вытирала сырые дорожки на щеках, чтобы дочь не видела слез, но сейчас женщина дала волю копившемуся годами чувству. Дурной знак. Неужели все так плохо? В последний раз она так плакала, когда тело Квелда Мёрке спускали в семейный склеп. Но то было давно, уж сколько лет прошло со смерти старшего брата Натт.

Губы попытались сложить слово «прости». Девушке тоже хотелось заплакать, но тело сопротивлялось, словно разучилось двигаться и жить.

– Очень жаль, что так вышло, – безэмоционально извинялась белая безликая толпа.

На самом деле им было не жаль.

– Почему я здесь? – прошипела Натт, догадываясь, каким будет ответ.

– Покажите ей. Все равно умрет сегодня. Пусть хотя бы узнает почему.

– Она уже сутки мертва.

– Неважно, покажите.

Пальцы с силой впились в подлокотники, когда Натт поднесли небольшое зеркало.

Белесые безжизненные глаза скользили по острым скулам. Тонкая нить губ не выражала ни одной эмоции. Некромантка осознала, что дышит просто по привычке.

– Разложение пока не началось, но, думаю, вы все понимаете, госпожа Мёрке.

– Понимаю, – ответила зеркалу, из --">