Ольга Казимирова - Смерти нет (СИ)

  - Смерти нет, смерти нет, - шептал молодой паладин Федрис.

  С каждой минутой кровавая лужа под ним расползалась в стороны и стекала по царапинам на каменном полу в центр комнаты, образуя причудливый узор - кривую линию, которая подобно солнечному лучу смотрела в каждый угол комнаты. Его побелевшие губы судорожно двигались в такт звучавшему в городе гоблинскому бубну, слышному сквозь толстые стены смотровой башни.

  Тук. Тук. Тук.

  Кап. Кап. Кап.

  Как объяснить вчерашнему рекруту, совсем ещё мальчишке, что смерти действительно нет, что смерть - дурной сон, что жизнь вечна? Как объяснить ему, желающему жить и хватающемуся за тонкую нить мысли, что, скорее всего, всё будет в порядке, что сейчас случится что-то хорошее? Его, Федриса, вылечат, отправят в госпиталь, в коридорах лечебницы он встретит такую же побитую войной девушку, влюбится, произнесёт брачные клятвы под сенью высоких деревьев в роще, подарит этой девушке сына, а то и двоих, будет растить их в своём родовом поместье, будет нянчить внуков и умрёт со своей леди в один день.

  Как же хочется успокаивать всеми этими глупостями молодого паладина, истекающего кровью, о которых он сам же вчера, весёлый, румянощёкий и живой, болтал за ужином.

  Надежды и спасения нет.

  Это конец.

  Но если... если попробовать...

  Начальник стражи закусил губу, оглядывая людей. Пятеро, в том числе и этот молодой мальчишка, в его подчинении. Два мага, плетущие нити защитных заклинаний, - хотя что там врать - латающие то, что осталось от щита, - его подчинёнными не были, но из-за потери своего магистра переходили под его командование. Они не станут сопротивляться. Кто ещё? Два жреца.

  В жрецах стражник видел угрозу.

  Про младшего, светляка, он не знал ничего. Мальчишка только недавно вышел из храма, молоко на губах не успело обсохнуть - а уже попал на фронт, в эту жестокую бойню. Он явно младше Федриса - на вид ему было около двадцати лет, светловолосый и голубоглазый ангел, непонятно что забывший в этих глубинах ада. Таким бы сидеть в замках на резных тронах, повелевать прислугой и развлекаться на балах, подумал командир, а не слоняться по спасательным операциям, которые случайно перерастают в катастрофы.

  Жрец постарше был абсолютистом. Мудрый, но пустой взгляд выцветших серых глаз, тёмные и жёсткие волосы, торчащие во все стороны, некрасивый острый и длинный нос подобный клюву хищной птицы, испещрённые глубокими шрамами и рытвинами скулы не создавали впечатление о том, что он складывает ладони в молитвенном жесте пред алтарём своего господина. Напротив, человеку с такой внешностью больше подходил топор или меч, которым он в любой момент мог начать кромсать всё вокруг. Слишком у него вид... боевой. Разве сочетается мудрость Владыки Отрицания с внешностью завсегдатая трактиров, бесконечных пьянок и грязных драк в подворотнях? Да и характером покладистым жрец не отличался - острые и едкие слова делали его довольно неприятным собеседником, способным отравить и без яда.

  - Смерти нет, - повторил Федрис и застыл. Один из магов оторвался от своей миссии и подбежал к мальчишке. Убедившись, что дыхание молодого рыцаря не прервалось, маг положил ладонь поверх мокрой и рваной раны на груди, закрыл глаза, прошептал что-то на своём магическом языке и замолчал. Тонкие нити магии на миг вспыхнули над головой мальчика, обдав жаром всех присутствующих, и исчезли под узкой ладонью.

  - Протянет несколько часов, - пояснил маг под требовательным взглядом.

  Стражник кивнул. Некоторое время его внимательные глаза блуждали по комнате. Воин кусал губы и сжимал кулаки, оттягивая момент принятия нелёгкого решения.

  - Нам проще сдаться, - наконец сказал он после продолжительного молчания. - Эта башня - всё, что осталось от сопротивления, - он кивнул головой и указал рукой на

--">