Николай Геннадьевич Грошев - Последний клан [СИ]

обнимая Коран двумя руками. — Неверный пёс!

— Ну тебя. — Махнул он рукой. Повернулся к дверям. — Наступает ночь, вампиры вылезают из гробов. — Он улыбнулся, глаза сверкнули голодным блеском, клыки со скрежетом вышли наружу.

Прилизанный красавец покинул купе, аккуратно прикрыв за собой дверь.

В одном городе, далеко-далеко за краем географии, в большом обветшавшем здании, в чёрной-чёрной комнате, за красными-красными шторами, среди чёрной-чёрной мебели, сидели четыре вампира, коварно сверкая красными глазами.

— Ик, бля… — Сказал очень зловеще один из них. — Я бухой пиздец.

— Ты такой родился. — Прорычала женщина, в окровавленной одежде, сидевшая напротив.

— Ик. — Сказал он в ответ, пожал плечами. Махнул рукой и согласно кивнул. Ещё выпил, бутылка кончилась и полетела в угол.

Тюк! Недолетела немного…

— Урод! — Взвизгнула девушка, сбитая бутылкой с подлокотника большого чёрного кресла. — Смотри куда кидаешь скотина! Нажрался как свинья!

— Соня, папочка сейчас рассердится… — Сказал совершенно трезвым голосом, мужчина в кожаных одеждах, с двумя пистолетами за поясом. Тут же расстроено покачал головой. — Вот бля,я из-за твоего визга трезветь начинаю.

— Давно пора. — Проговорила женщина, чья одежда перепачкана бурыми пятнами, чьи волосы испачканы кровью и,кажется, чем-то ещё…

— Тебе череп явно жмёт. — Проворчал парень в кожаном плаще. — Вон, мозги по всему скальпу.

Женщина оскалила зубы, яростно зашипела, клыки со скрежетом вылезли наружу…

Мужчина в плаще рассмеялся, придерживая живот руками. Его друзья, сидят в креслах, мрачно сверля женщину гневными взглядами. Покосился на них, плечами пожал, и веселье сошло на нет.

— Ну ладно. Как говоришь тебя зовут?

— Лена. — Прошипела она, с трудом беря себя в руки. — Я — Мудрость Клана.

— А! Ты типа сильно умная?

— Ну да… — Слегка растерявшись, проговорила Лена.

— А сколько будет 8 на 8 умножить, а?

— Кхм… — Как-то не так она понимала смысл слова «умная». — 64.

— А!!! — Воскликнул парень, выпрямляя спину и радостно хлопая двумя ладонями по подлокотникам кресла. — А!!! А говоришь умная, ха-ха!

Женщина, выпучив глаза, глянула на друзей собеседника.

— Чё? — Это его локтем в рёбра толкнул четвёртый, находившийся в комнате, человек.

— Штык, 64 будет, 8 на 8 если.

— Ага? — Штык удивлённо глянул на Соню. — Чё в натуре?

— А я тебе что калькулятор? Не знаю я. — Прошипела она, сложив руки на груди и щёки надув.

— Во бля,а я думал 60,вот почему мне руку тогда сломали, за герыч-то,получается они правы были, а я их обманул… — Штык растерянно поскрёб затылок пальцами. — Вот блин.

— Нам предстоит серьёзный разговор, о судьбе нашего Клана, о том, что помнить мы должны…

— Сонь, сгоняй за бухлом.

— С хуя ли вдруг?

— Ну сгоняй в натуре. Тебе сложно что ли?

— У меня денег нет.

— На. — Штык протянул ей пачку мятых банкнот. — Водяры возьми, вискарь этот стрёмный не шторит вообще.

— Сам иди.

— Сань, сходи а?

Саня, в быту Шкет, мрачно глянул на купюры, скомканные, до состояния клочка использованной туалетной бумаги. Подозрительно как-то покосился на Лену, которая, выпрямив спину и пытаясь сохранять торжественный вид, незаметно вытаскивала кусочки собственного мозга из собственных волос.

— Я её хочу послушать.

— Тебе в падлу что ли, для кореша флакон притащить? Шкет, ну, в натуре метнись быром, у меня, это, поясницу прихватило, ходить не могу. Остиохероз поясницы до самой жопы. Вставило, прям жесть. Щас сдохну прям тут, срочняк лекарство надо. Ну, братан, сгоняй не в падлу.

Шкет послал ему многозначительный взгляд, намекая, что как бы они вампиры, какие нафиг поясницы и что он там ещё сказал?

— Ну и идите вы все лесом. — Проворчал Штык, поднимаясь на ноги. — Сам схожу.

— Нам предстоит важный разговор Глава Клана, почтенный Носферус моей Судьбы…

— Во! — И пальцем ткнул в Шкета. — Видал? Я Носратус или где ваще??? Давай, короче, я тебе это, приказываю, пиздуй короче за водярой.

— Пошёл нахрен.

— Хамство сплошное блин. И как страна ещё не развалилась? — Ворча себе под нос слова сии, Носферус последнего Клана, пошёл к дверям, на ходу поправляя хозяйство — пока сидел, пряжкой придавило, ходить неудобно. На пороге повернулся и громко заявил. — Нет на вас Гитлера ушлёпки!

— Сталина, баран. — Буркнула Соня.

— Я всё слышал. — Глухо --">