Андрей Стоев - Паутина. Книга 3

необычным.

Я интуитивно потянулся к одной из структур, которая была почти прозрачной, и она легко скользнула ко мне, сформировав вокруг меня что-то вроде перекособоченного купола. Другая плоскость, словно заполненная белым дымом, легла под ноги, и я спокойно двинулся вперёд. Летящие шары огибали меня, палки, которые имитировали вращающиеся лезвия, проходили сквозь меня, как будто я находился в каком-то пространственном кармане, плиты проваливались под ногами, но я шёл, этого не замечая.

Так я и достиг конца коридора, едва не наткнувшись на дверь в следующую секцию. К счастью, я вовремя почувствовал, что коридор кончился, и открыл глаза. Непонятно, что произошло бы, если бы я попытался таким образом пройти сквозь дверь, и проверять это у меня не было ни малейшего желания. Я перестал держать плоскости, и они охотно скользнули на место. С некоторым усилием я вернулся к обычному восприятию и тут же почувствовал, что смертельно устал. Похоже, на следующих этапах этот трюк у меня уже не получится — придётся придумывать что-нибудь другое.

Я посмотрел назад на полностью разгромленный коридор, устало вздохнул и уже взялся было за ручку двери, ведущей в следующую секцию, как распахнулась дверь, ведущая на выход, и там возник хмурый Менски.

— Выходи, Арди, — недовольно приказал он.

— Вообще-то, я рассчитывал дойти до «превосходно», — возразил я.

— Выходи, будет тебе «превосходно», — сморщился он.

Он отодвинулся в сторону, кивком показал на выход, и мне не оставалось ничего, кроме как выйти наружу.

— Со мной всё в порядке, госпожа Дея, — сказал я поднявшейся навстречу мне целительнице. Она с любопытством посмотрела на меня и кивнула.

Стукнула незаметная дверца в углу, и к нам присоединилась Цветова, в эмоциях которой причудливо перемешались злость и растерянность.

— Ну и что нам с тобой делать, Арди? — мрачно вопросил Генрих.

— А со мной надо что-то делать? — ответил я таким же бессмысленным вопросом.

— Мы этот коридор сооружали восемь месяцев, — возмущённо высказался Менски, — и обошёлся он во столько, что ректора чуть удар не хватил, когда ему принесли счёт. И вдруг выясняется, что всё это было бесполезно, и ты по тестовому коридору спокойно гуляешь, как блондинка по Коржевой[2]. И как это прикажешь называть?

[2 — Коржева улица находится в Плотницком конце, идёт параллельно Плотницкому (у нас Фёдоровскому) ручью. В мире Кеннера это улица дорогих бутиков.]

— А что — мне надо было голову подставить под ваши камни? — здесь возмутился уже я.

— Меня бы это больше устроило, — вздохнул Генрих. — А сейчас мне придётся как-то объяснять ректору, что эти деньги были потрачены напрасно.

— Извините, наставник, — я и в самом деле почувствовал себя виноватым. В конце концов, он действительно старался что-то сделать.

— Да ладно, — махнул он рукой. — По крайней мере, у нас теперь есть нормальный коридор для преподавателей, мы-то студенческий давно переросли. Мы столько лет его просили, и вечно денег не было, а вот как понадобилось для тебя с женой, так мгновенно деньги нашлись.

— А вы что, тоже тестовый коридор проходите? — поразился я.

— И почаще, чем студенты, — он снисходительно посмотрел на меня. — Два раза в месяц. Или ты считаешь, что если мы преподаватели, то нам расти не надо? Не будешь тренироваться, студенты начнут бить. Да что далеко ходить — ты же с женой и начнёшь бить.

— Когда сможем, обязательно начнём, — согласился я. — А знаете что, наставник — если вам надоест Академиум, приходите к нам в дружину.

— Приглашаешь? — поднял бровь Генрих. — И в качестве кого?

— В качестве мастера-инструктора. Но если вы предпочтёте другое занятие, то это можно будет обсудить.

— Буду иметь в виду, спасибо, — кивнул он. — Хочешь потренировать своих Владеющих?

— Хочу, — признался я. — Почему-то эта мысль мне раньше в голову не приходила, а напрасно. И такой коридор мы обязательно сделаем в самом скором времени.

А ведь с таким подходом совсем неудивительно, что наши Владеющие заметно сильнее имперских. Тот, которого мы завалили в Риме, вряд ли по каким-то тестовым коридорам ходил — будь он хоть примерно уровня Генриха, ничего бы мы с ним не смогли сделать. Да и в Итиле девица из Белого Города совсем не впечатлила — правда, она явно была всего лишь студенткой, но всё же.

— Но пока что меня больше занимает вопрос, что делать с тобой, — опять --">