Олег Никифоров - Воин из Ниоткуда (СИ)

Олег Владимирович Никифоров ВОИН ИЗ НИОТКУДА

Посвящается моей любимой жене Оленьке-Аленке, ее отцу Никонову Александру Михайловичу, чья жизнь стала примером для нашей семьи, а также моим близким друзьям, ставшим прототипами героев книги.

   Ты прешь на рожон,

   Ты лезешь в штыки,

   Пытаясь свою доказать правоту.

   Ты хочешь в обгон,

   Ты рвешь напрямки

   И в жизни ты мечешься, словно в бреду.

   Ты ищешь свой смысл,

   Ты не хочешь как все

   И годы досадно впустую терять.

   А тебе говорят:

   «Сгоришь ты в огне.

   А правду твою и в раю не сыскать.

   Ты послушай, сынок,

   Мой совет старика.

   Скинь с себя пелену своих снов.

   Тебе бы родиться

   В былые века,

   А здесь твой товарищ — одиночества зов».

   И болью всколыхнулись

   В тебе их слова.

   Ведь путь столетий необратим.

   Не раз тебе снились

   Былые века,

   Где конь — твой товарищ, и меч — побратим.

   И взвоет в смятенье

   Мятежна душа.

   «Здесь я чужой, там был бы своим!

   О, Боги, за что мне

   Такая судьба!

   Я там бы за правду в сраженья ходил!»

   И небо ответит:

   «Подумай, сынок.

   Не так уж и легок будет тот путь.

   До истины светлой

   И там он далек.

   Там лжи и насилья кровавая жуть.

   В том мире также

   Ты будешь чужим,

   Счастья тебе и там не найти.

   Ведь стать тяжело

   Везде своим,

   Куда бы тебе не придти».

   Ты смотришь упрямо,

   Ты рвешься настырно,

   Не многим лишь веря и путь освещая другим.

   Смелее иди же,

   Ты встретишь таких же

   И будешь для них своим!

ПРОЛОГ

— Ну и сколько еще тащиться до этой твоей пещеры?

— Не тащиться, а идти. И всего-то около пяти километров осталось. — с обидой в голосе ответил Макс. Нытье Андрюхи его начинало раздражать.

— Чего? Да ты чё, одурел что ли? Это же еще час с лишним пилить! И это по такой жарище?! Ну, вы придурки! И связался же я с вами на свою голову.

— Сам ты придурок. Знал же, что пешем пойдем. — слегка прикрикнул на него Олег. — Так что топай и наслаждайся природой. А то гниешь в своем городе.

— Сам ты гниешь. — добродушно огрызнулся Андрей, как говориться, не ради ссоры, а чтобы не остаться в долгу. — Лучше бы на рыбалку пошли. У нас в деревне такая рыбалка — не оторвешься. А я ведь вас звал!

— Да иди ты со своей рыбалкой. Знаешь же, что я к ней равнодушен.

— И я тоже. — добавил Макс, поправляя рюкзак на плече.

— А ну вас… — махнул рукой Андрюха, и дальше троица двинулась молча. Данная перепалка не произвела на друзей никакого действия, и настроения им ничуть не убавило. Что же касается ворчания Андрюхи, то оно не выходило за рамки обычного. А вообще не мешало бы познакомиться с ними поближе.

Так, сама по себе, эта троица ничего особенного (по крайней мере, внешне) собой не представляла. Всем троим шел двадцать третий год, и они, можно сказать, только-только переступили порог молодости. Пора наивной и прекрасной юности осталась позади. Хотя как сказать…

Макс — высокий стройный брюнет, даже под весом рюкзака сохраняющий грациозную походку — являл собой образ аристократа начала прошлого века. Открытый лоб, узкое лицо, тонкий прямой нос, слегка впалые щеки и острый подбородок, а главное умные, с легкой задумчивостью, серые глаза подчеркивали этот образ. А ранняя наследственная залысина и небольшие усы придавали лицу определенный отпечаток взросления. Профессия журналиста также накладывала свой след. После гибели отца, моряка-подводника, Макс ушел в религию. Друзей среди сверстников у него практически не было, и он все больше замыкался в себе и вере, она и стала его опорой в жизни.

И здесь полной противоположностью ему был Андрей. Среднего роста, худощавый, немного сутулый, он создавал впечатление закомплексованного человека, неудачника по жизни. Русые, зачесанные на бок волосы, --">