22 Слоя - Бесконечность, плюс-минус

разноцветные молнии. Неподалёку висело ещё одно облачко, но уже насыщенного янтарного оттенка. А где-то там, вдалеке, пятнышек было больше, но отсюда они казались размером с крупицу соли. Нельзя было отличить даже цвет — так далеко они находились.

— Но это же не просто тучи, — заверила себя Мия. — Наверно они что-то значат…

Когда все облака плыли, эти маленькие ватные комки оставались неподвижны. Ночью и утром, все эти дни они вызывали любопытство. Словно пазлы из другой, куда более красочной картины. Наверняка даже этот огромный мир, Виоландо^[4], не знал, откуда появилась застывшая красота.

Напрочь забыв о времени, Мия смогла наконец оторвать взгляд и сделать шаг вперёд. Улица вела всех людей плавно, словно имела своё течение. Достаточно было просто следовать ему, чтобы вскоре оказаться дома.

Зайдя в таверну, она не успела сказать ни слова — мужчина её опередил. Не нужно было никакого зрительного контакта, чтобы почувствовать себя виноватой, — достаточно того, с каким упрёком он говорил.

— Почему так долго? Я же дал тебе ровно полтора часа. Ты опоздала на пятнадцать минут, а они играют роль, уж поверь мне. Потому и есть будешь уже вечером.

— Простите, господин Зауж. Я и правда виновата. Зарекаюсь перед Предвечной, что такого больше не повторится.

Поднять голову значило бросить вызов. Поэтому её взгляд был прикован к полу, а голова наклонена, выражая максимальную покорность. Именно покорность тешила этого человека достаточно, чтобы осуждающий тон в его голосе сменился на другой, чуть более строгий, но гораздо более щадящий.

— Зарекаюсь перед Предвечной, — передразнил мужчина. — Не первый раз замечаю за тобой, что ты зарекаешься перед ней не делать что-то. Ты же даже не знаешь, кто она такая, так зачем мелешь языком? Важны ей, а в первую очередь мне, твои клятвы?

Вопросы остались без ответа — оба понимали, что незачем что-то говорить. Несколько секунд спустя, отполировав один бокал до блеска, мужчина взялся за второй. Лишь после он достал из-под стойки поднос и мотнул головой в его сторону.

— Быстрее иди обедай и принимай новый заказ, — Зауж приподнял бокал и начал рассматривать его свету, — привезёшь его не в два часа, а в три.

— Да, господин Зауж. Спасибо вам, я мигом, обещаю. Спасибо!

Взяв поднос со стойки, Мия в который раз задумалась, что хозяин таверны — человек действительно важный и занятой. После полудня у него постоянно много людей, а оттого и целая гора забот. Он строгий, но может это его способ справиться с кучей навалившихся дел.

В моменты отдыха он казался Мие не таким уж плохим. Зауж — человек суровый и чересчур требовательный, но вряд ли злой. Пусть его худощавое вытянутое лицо выглядело уставшим и невесёлым, но ничего отталкивающего в нём не было. Наконец, она выбросила отвлекающие мысли из головы и поднялась в свою комнату.

* * *

В таких коробках как её комната, люди должны умирать, а не жить. Мия не представляла как должны выглядеть нормальные комнаты в Мейярфе, но злость брала оттого, что Зауж это наверняка знал. Знал и пользовался.

Она практически не чувствовала запаха еды из-за пыли. Место, где Мия жила, было завалено десятком сваленных сервантов и горой старой посуды. Чтобы прибраться здесь, нужны были минимум несколько дней кропотливой работы. Зауж с этим не спешил, а у самой Мии после рабочего дня просто не оставалось сил. За всеми этими сервантами, в самом конце помещения была кровать, и это было единственное место, куда широкий слой пыли ещё не добрался — Мия прикрывала его куском ткани перед уходом.

Она обедала на поваленном шкафу, который успел стать и столом, и в то же время местом для сидения. Вилка проткнула разваренную картошку, уткнувшись своими зубцами в твёрдое стекло. Мия давила совсем не сильно, боясь повредить посуду, но вложила в этот тихий удар всю скверну своего настроения.

«Отвратительный вкус. Отвратительные условия. Я делаю что-то не то. Неправильно».

Эти мысли были навязчивы и ядовиты. Порыв злобы, которую попросту некуда выплеснуть.

«Почему он игнорирует мои вопросы? Отвратительный человек. Отвратительный!».

Изо дня в день было страшно поднять голову и задать хоть какой-то вопрос, не связанный с работой. Когда они только познакомились, Зауж дал понять, что можно следовать только его правилам. Любая фраза и любое действие, выходящее за рамки прямого послушания, --">